«Я в Красноярске живу и был обязан внести свою лепту»: иностранец пошел на СВО за гражданство, но его снова отправляют на фронт

44-летний Ибрагим вернулся со спецоперации с ранениями. У него контузия и осколки в бедре, из-за которых тяжелым физическим трудом он уже не сможет заниматься никогда. Но даже это не самая большая его проблема. Участник СВО вдруг почувствовал себя ненужным стране, которую защищал. Заключая контракт на службу, Ибрагим написал, что, если он выживет, больше всего ему бы хотелось получить российское гражданство. Уже полгода после возвращения он обивает пороги учреждений. Нелегала с медалями футболят из всех инстанций. Пока человеку без паспорта предложили только снова уехать на фронт.

Ибрагим решился обратиться к журналистам, когда увидел, что сам бессилен и помощи ждать не откуда.

— Я готов рассказывать, но можно я лицо закрою? Сами знаете, какое сейчас к нам, вагнеровцам, отношение... На Енисейском тракте, слышали, машина горела? Вроде тоже наш был... А у меня дети всё-таки.

Вагнеровец натягивает на голову кепку, нижнюю часть лица закрывает банданой. На плечи набрасывает камуфляжную куртку с нашивкой «Наш бизнес — смерть, и бизнес идет хорошо».

Историю своего нахождения в России без документов он рассказывает с самого начала. По национальности Ибрагим — татарин, при этом — гражданин Таджикистана. В среднеазиатскую республику — часть большого и многонационального Советского Союза — в связи с работой по распределению переехали его родители. В семье родилось двое мальчишек — Ибрагим и его младший брат.

А потом наступили тяжелые времена: распад Союза, трагический развод родителей, гибель матери во время гражданской войны в Таджикистане. Ибрагим с младшим братом оказались в детском доме в небольшом городе Турсунзаде. Сразу после выпуска, в 18 лет, Ибрагим с временным паспортом решил уехать подальше от места, которое ему принесло столько боли.

— Пять лет в Таджикистане шла эта гражданская война, это был очень тяжелый период. И когда у меня появилась возможность уехать куда-нибудь от всего этого кошмара, я решил уехать в Россию, — рассказывает он. — Удостоверение личности, которое у меня было, выписали всего на год, потом надо было менять.

Ибрагим так и не вернулся на родину, чтобы получить постоянный паспорт. Он осел в Сибири. Зарабатывал на жизнь низкоквалифицированным трудом. В основном работал на стройках. Спустя несколько лет встретил Елену (имя изменено. — Прим. ред.).

У Ибрагима и Елены родились три дочери. Памятуя о проблемах с документами отца, девочек записали на фамилию матери. Но он всё же фигурирует в свидетельствах о рождении — все дети носят его отчество. Семья поселилась в частном доме в Емельяновском районе.

Ибрагим уверяет, что за период жизни в России он несколько раз делал попытки получить гражданство, но безуспешно.

— Мне толком ничего и не объясняли, почему не дают. Всячески отсрачивали. Я долго с ними боролся. Ну не получалось у меня никак. Некоторые земляки мои причем получали буквально за год. Понятно, что надо было что-то... ну надо было заплатить! Огромную сумму, у меня такой не было. Соответственно, я уже бросил эту затею с паспортом, устал, — говорит Ибрагим.

В 2012 году ему все-таки удалось получить паспорт гражданина Таджикистана — помог младший брат, который остался жить там. В тот же год они с Еленой заключили официальный брак. Больше никакой пользы от таджикского паспорта не было. Документ пылился на полке до 2019-го, а потом стал недействительным. В Таджикистане граждане обязаны поменять паспорт по достижении возраста 40 лет (в России — по достижении 45. — Прим. ред.). Ибрагиму как раз стукнуло 40, и он снова стал человеком вне закона. А в 2021 году настиг еще один удар — Ибрагим и Елена развелись. Нужно было платить алименты на трех дочек, старшей из которых исполнилось только 16.

Новый период в жизни Ибрагима фактически совпал с началом специальной военной операции. Он переехал из Емельяновского района в Красноярск, встретил женщину, которую полюбил. Нашел новую работу. Конечно же, «в черную».

— Когда началась СВО, долгое время я смотрел интернет, смотрел новости. Ну как-то всё это было неприятно на душе. Я считаю, что каждый человек, который приехал в любую страну и пустил свои корни, он обязан внести свою лепту, помочь этой стране. А я столько лет в Красноярске живу. Я год свою новую супругу уговаривал, она меня не отпускала. Но в оконцовке я всё-таки ушел из чувства долга, — говорит он. — Понимаете, у меня тут дети. И я сам видел эту разруху в детстве, видел гражданскую войну. Я подумал: «А что если эти фашисты придут сюда к нам, что будет тут?»

По словам Ибрагима, сначала он попытался заключить контракт с Минобороны, но из-за отсутствия документов ему отказали. Тогда иностранец-нелегал отправился в ЧВК «Вагнер».

— Я заключил контракт на полгода. При подписании бумаги четко и ясно я прописал, чего бы мне хотелось. А хотелось мне получить наконец российское гражданство. Мне даже говорили, какие документы примерно придется собрать и приложить, — рассказывает он.

На СВО Ибрагим получил контузию и тяжелое ранение ноги. Лечился в луганском госпитале, но из-за того, что госпитализация началась с опозданием, восстановить работу конечности до конца не получилось.

— Я получил сложный перелом ноги со смещением. Несмотря на ранения, командиры попросили, оставайся, мол. Не было замены, и мне пришлось еще две недели в этом состоянии дорабатывать. Но это не суть. Поверьте, там ребята были гораздо круче меня, — говорит он.

После возвращения в Красноярск Ибрагим тут же начал собирать документы для получения гражданства.

— Я пошел в ФМС с документами, со справками о том, что я участник СВО. Они мне там сказали, что какие-то законы поменялись и надо переделать документы. Ну, думаю, ладно, бог с ним. Всякое же в жизни бывает. Переделал. Опять не то. А теперь вообще молчат. И вся тягомотина затянулась на полгода. Ни слуху, ни духу, — жалуется участник спецоперации.

Боец СВО был уверен, что ему должны помочь в фонде «Защитники Отечества», туда он и отправился. Но из фонда его перенаправили в аппарат уполномоченного по правам человека в Красноярском крае. От омбудсмена пришло письмо, что материалы его дела выслали в управление по вопросам миграции ГУ МВД России по Красноярскому краю. Затем он получил письменный ответ от полиции: «Решение о приобретении гражданства лицами, заключившими контракт с ЧВК, принимается Президентом РФ». Так круг решений замкнулся. Каждое ведомство отправляло иностранца-наемника в лист ожидания.

Ибрагим месяцами ждал хоть какого-то конкретного ответа, но затем дал волю раздражению и обиде.

— Я не думал, что меня кинут. У меня не было чувства, что меня кинут. Я думал, все-таки войдут в положение. Посмотрят, что у меня дети — граждане России. Посмотрят, что я поприсутствовал на СВО. Я не говорю, что я герой. Но хоть какое-то присутствие у меня там было. А теперь у меня обида в душе. Я думал, мне помогут, но со временем уверенность во мне угасла, поэтому я к вам обратился, — заключает участник спецоперации.

После возвращения с фронта Ибрагим едва сводит концы с концами. Он признается, что фактически сидит на шее у жены. У него накопился крупный долг по алиментам. А после ранений копятся еще и проблемы со здоровьем. Из-за контузии упало зрение. С каждым месяцем растут проблемы с опорно-двигательным аппаратом. При этом все обследования приходится проходить в частных клиниках за свой счет. Помимо паспорта везде спрашивают СНИЛС, а его, естественно, тоже нет.

— Мне говорят, что экстренную помощь могут оказать в Красноярском краевом госпитале для ветеранов войн. Но, чтобы там помогли, мне нужно быть либо при смерти, либо симулировать, притворяться. А я что, совсем, что ли, дурак, по-вашему? — задается вопросом он. — «Защитники Отечества» тоже какая-то странная организация. Сколько раз я к ним ходил, там что-то позаписывают, плечами помахают, и всё на этом. Толку от них вообще никакого!

Пока единственная реальная поддержка, которую получил Ибрагим, пришла от сослуживцев по ЧВК. Они помогли нелегалу устроиться на работу в охранную фирму.

— Братья-вагнера, которые здесь, в Красноярске, понимают, что тяжести я уже не смогу никак [поднимать]. Для меня это уже сильно тяжело из-за ноги. Но я ребятам очень благодарен, что они не отворачиваются, не бросают. Вот с понедельника зовут на работу, — говорит бывший наемник. — А вообще я замечаю, что большинство наших ребят обратно вернулось, потому что чувствуют себя, как бы… Как вам объяснить? Их просто тянет обратно.

Первый материал — короткая видеоновость о вагнеровце Ибрагиме была опубликована на NGS24.RU несколько дней назад. После ее выхода иностранец получил долгожданный звонок из управления по вопросам миграции. Правда, услышал он совсем не то, что ожидал.

— Они мне предложили обратно в СВО ломануться. Езжайте, говорят, через Министерство обороны. Не знаю, с какого перепугу они мне это предлагают. А еще сказали пытаться снова вызванивать вагнеров, которые якобы должны мне помочь с гражданством. А все эти номера ЧВК уже недоступны, — возмущается он.

Журналисты NGS24.RU обратились в фонд «Защитники Отечества» с вопросом, могут ли они помочь участнику спецоперации с получением паспорта. В пресс-службе организации коротко ответили, что знают о таком бойце и «работают по его случаю». Больше никаких комментариев получить не удалось.

Мы также сделали запрос в полицию, чье подразделение сейчас курирует вопросы миграции. Ответ ГУ МВД о судьбе иностранца мы опубликуем позже.

Также на нашем портале можно прочитать истории других граждан Советского Союза, которых жизнь разбросала по бывшим республикам, и в итоге они стали людьми без паспортов. Две из них получились со счастливым концом после вмешательства журналистов.

«За что я там вообще воюю?» Вагнеровца под конвоем выдворили в Россию из Казахстана — его семья не может получить гражданство.

«Нас нигде и никто не ждет. Это надо понимать»: красноярка прожила три года в Мексике и уехала. Это тренд на возвращение?.

«После возвращения стал более агрессивным»: на юге края вагнеровец забил до смерти незнакомца из-за слова «баклан».