«У меня за спиной пассажиры, я не камикадзе»: что не так в деле пилота «КрасАвиа», который отклонился от стаи птиц и спас 43 человека

Регулярный рейс авиакомпании «КрасАвиа» из Туры в Красноярск закончился авиационным ЧП. Пилот Ан-24 Евгений Внуков, уходя от стаи птиц, совершил резкое снижение, посадил борт, но в результате пробежки по взлетно-посадочной полосе оказались повреждены три пневматика (шины) на обеих стойках шасси. Пассажиры почувствовали вибрацию, кто-то увидел в иллюминаторе дым от стертых покрышек. В общем, люди отделались легким испугом и поехали по своим делам. Никто не пострадал. Но вот для пилота этот инцидент обернулся судом и уголовным делом с перспективой получить реальный срок. Обычно такие истории остаются в стенах компаний, а достоянием общественности и юристов становятся чуть ли не впервые. Подробности — в материале NGS24.RU.

Евгению Внукову всего 46 лет, но уже несколько лет на пенсии. Этот статус пилоты получают за проведенные за штурвалом часы. За исключением двух лет в армии, Внуков не прекращал летать, как только окончил летное училище в 1994 году. В «КрасАвиа» он начал работу весной 2020 года, до этого летал в авиакомпании «Турухан». Спокойная пенсия на диване не для него, он бы и дальше работал по профессии, но после инцидента в аэропорту Черемшанка в августе 2020 года почти всё время занимают суды.

Что произошло?

3 августа 2020 года Внуков в качестве командира воздушного судна выполняет регулярный рейс из Красноярска в Туру, столицу Эвенкии, и обратно. В самолете Ан-24 было 43 пассажира и еще 4 члена экипажа, всего 47 человек.

— Обратный полет в целом прошел нормально, но при заходе на посадку в аэропорту Черемшанка на пути у борта появилась большая стая птиц. Ее заметил второй пилот Захаров, — вспоминает Внуков.

Пилот принял решение «поднырнуть» под нее, пошел на резкое снижение и посадил самолет на взлетно-посадочную полосу (ВПП).

— Коснулся ВПП с первого раза и начал пробежку. Но в этот момент самолет резко потянуло влево, через пару секунд — вправо. Мне удалось выровнять Ан-24, мы остановились на полосе. После этого необходимо развернуться и доехать до места высадки пассажиров, но тут я замечаю, что переднюю стойку шасси заклинило. Я доложил об этом диспетчеру и выключил двигатели. Смотрю в окно и вижу, что колесо с моей стороны спущено. На улице уже заметил, что то же самое и со вторым колесом передней стойки, — резюмировал пилот.

Рассказ Евгения Внукова о нештатной ситуации журналисту NGS24.RU показался удивительно обыденным и спокойным, абсолютно без эмоций. Внуков ответил вопросом на вопрос: «А что вы делаете, если видите препятствие на дороге, находясь за рулем»? Журналист ответил, что тормозит.

— У самолета возможности затормозить нет. Вы либо начинаете набирать высоту, либо снижаться. Учитывая близость ВПП в этом случае, я выбрал второе. Из-за снижения и, как следствие, быстрого сближения с землей сработала автоматика (лампочки на бортовой панели). Если пилот плохо знает аэропорт, то он идет на второй круг. По моему мнению, заход на второй круг этот самолет мог бы и технически не выдержать, поэтому я принял решение идти на посадку с первого раза, — пояснил пилот.

Птицы ни при чем: самолет стало бросать из стороны в сторону на ВПП. Почему?

Уже во время судебного процесса сторона защиты получила справку по результатам обработки полетной информации, в том числе записи с самописцев. После некоторых моментов бросает в холодный пот, но становится понятно, из-за чего могло произойти разрушение колес (пневматиков).

Судя по документации, касание ВПП произошло на скорости 227 километров в час. Проверяющие сочли, что она была слишком большая, по правилам, говорит адвокат, эта скорость может доходить до 300 километров в час — ничего криминального в этом нет.

— Когда посадка происходит успешно, бортмеханику идет сигнал «снять винты с упора». На Ан-24, да и на других самолетах двигатели мгновенно меняют режим работы, и самолет останавливается. Причем работа двигателей должна быть синхронной, чего в этом случае не произошло: на скорости в 211 километров в час мы видим, что отрицательная тяга возникла только у левого двигателя. Через 4 секунды они поменялись местами — отрицательная тяга зафиксирована уже на правом двигателе, а левый снова начал работать, как прежде. И только спустя 7 секунд они начинают работать синхронно, — прокомментировал данные в документации адвокат пилота.

Как это выглядело в аэропорту: самолет сразу после посадки на приличной скорости сначала начало кренить в одну сторону, потом в противоположную. Внукову удалось стабилизировать машину только после того, как двигатели начали работать синхронно. К счастью, всё закончилось благополучно и никто из пассажиров не пострадал.

Адвокат считает, что эти данные требуют отдельного расследования.

— Я всегда подчеркиваю: мы не возим каких-то «неваляшек», и я не камикадзе. Мы возим людей и несем за них ответственность. Мы обязаны доставить их из пункта А в пункт B безопасно и комфортно. Неважно, какая техника — Ан-24, Boeing или ATR. Суть не в этом, я так воспитан и передаю этот опыт будущим командирам или вторым пилотам, которые летают сейчас не только в Сибири. Я вам больше скажу:

На Boeing, Airbus, грубо говоря, это уже операторы работают, а не летный состав, — делает вывод пилот.

В суд решаются идти единицы

Подобные авиаинциденты хоть и не часто, но случаются практически во всех авиакомпаниях. Однако обычно всё списывается на человеческий фактор и остается внутри — авиапредприятиям невыгодно выносить информацию о нештатных случаях в публичную плоскость. Да и пилоты редко идут против руководства, говорит Сергей Новосельцев.

— Это выгодно авиакомпаниям — всё списывать на сотрудников. Пилоты — профессионалы в небе, но в юридической плоскости, в противостоянии с авиакомпанией они беспомощны и не знают, как себя защитить, — сделал вывод адвокат.

Евгению Внукову следователи предложили без возбуждения уголовного дела признать себя виновным и заплатить судебный штраф. Однако это только с первого взгляда выигрышный вариант. Чем он грозил пилоту, поясняет адвокат:

— Потерпевшие, которых 37 человек, могли бы спокойно подать на моральный ущерб. Кто-то предъявляет 100 тысяч, кто-то 300, есть случаи и по 700 тысяч, только моральный вред. И он обязуется возместить вред, причиненный преступлением. Он не смог бы оспорить и гражданский иск авиакомпании по воздушному судну. Насчитали ему 291 тысячу, он будет обязан выплатить, такое развитие событий. Вообще я бы назвал это следственной игрой для получения процессуального результата. Для Внукова создается иллюзия позитивного решения, но на самом деле это не так, — говорит Новосельцев.

После того как Внуков отказался от предложенного «стандартного» варианта, на него, по его собственным словам, начали давить.

— Любой авиаинцидент — это совокупность факторов. Я выполнил свою работу безопасно, но мне выписали штраф. Я его заплатил, начались выговоры. А после еще и Следственный комитет, уголовное дело. Что из меня делать зверя, я этого не понимаю. Я такой же человек, как и вы. Просто вы свою работу выполняете, а я — свою. Поэтому я начал отстаивать свою точку зрения как человека и пилота, — подытожил Внуков.

На сегодняшний момент Внукову вменяют нестабилизированный заход на посадку, увеличение скорости при заходе на посадку, нестабильное приземление, истирание и разрушение внешнего и внутреннего пневматиков (колес) левой опоры шасси и внешнего пневматика правой опоры шасси, что создало угрозу для жизни и безопасности пассажиров. Правоохранители завершили расследование уголовного дела в отношении пилота за оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, предназначенных для детей в возрасте до шести лет (пункт «б» части 2 статьи 238 УК РФ, максимальное наказание по ней — лишение свободы до 6 лет и штраф 500 тысяч рублей).

*****

Спустя полгода после инцидента Западно-Сибирская транспортная прокуратура огласила результаты проверки. Разрушение покрышек шасси Ан-24, по их данным, произошло из-за нарушений экипажем техники пилотирования. Именно с подачи прокуратуры, говорят в «КрасАвиа», было возбуждено уголовное дело.

Версия авиакомпании

Мы задали несколько вопросов руководству «КрасАвиа». На них ответил гендиректор Андрей Егоров. Во-первых, что именно произошло в аэропорту при посадке рейса Тура — Красноярск?

«В результате инцидента, который произошел 03.08.2020 в аэропорту Черемшанка с воздушным судном Ан-24РВ RA-46466, были разрушены три пневматика основных опор шасси вследствие интенсивного торможения при посадке на скорости выше рекомендованной в условиях взлетно-посадочной полосы ограниченных размеров».

Говоря о высокой скорости, в «КрасАвиа» приводят данные отчета по результатам авиационного инцидента. В нём указано, что при заходе на посадку, на высоте в 150 метров, скорость самолета была 295 километров в час (до ВПП остается полтора километра). Совершил посадку борт на скорости в 227 километров в час, хотя должен был уйти на второй круг. Поскольку он этого не сделал, уже на земле пришлось применять экстренное торможение, что и привело к разрушению колес.

Данные о том, что сигнал «снять винты с упора» не удалось выполнить, поскольку двигатели не работали синхронно, в «КрасАвиа» не подтвердили. Таких данных, по их словам, нет в выводах комиссии, которая расследовала данный инцидент.

— В случае несинхронного снятия винтов с упора, на которые ссылается Внуков, в соответствии с руководством по летной эксплуатации он обязан был отключить неисправный двигатель, чтобы не допустить разворота самолета. Данный факт был проанализирован в ходе расследования и не подтвержден, так как сигнализация не срабатывала, в переговорах экипажа данный факт отсутствовал, двигатель отключен не был, отклонения по курсу не было (было смещение следов на ВПП, но не отклонение от курса, смещение не является подтверждением разворота самолета), — говорят в авиакомпании.

За произошедшее 3 августа Евгений Внуков получил выговор от руководства авиакомпании, обжаловал это решение в Советском районном суде, а позже в краевом, но проиграл.

Самолет Ан-24РВ RA-46466, по данным «КрасАвиа», выпущен в 1975 году, продление летной годности прошел в 2020 году, эксплуатируется по сей день.

— Все заявления пилота о технической неисправности ВС были проверены и комиссией в ходе расследования этого авиационного инцидента и в дальнейшем, в целях допуска ВС к дальнейшей эксплуатации, и своего подтверждения не нашли, — подытожили в «КрасАвиа».

Дело Евгения Внукова рассматривает Емельяновский районный суд Красноярского края. Мы будем следить за развитием событий.