Инфекция уничтожила клапан в сердце альпиниста. Мужчина рассказал историю спасения

Историю альпиниста Алексей Усатых рассказали в краевом кардиоцентре.

Сейчас Алексею 31 год, он совершенно здоров, но для этого был пройден нелегкий путь. Он 7 лет работал на вахтах инженером на Крайнем Севере, постоянно восходил в горы, мужчина рассказывает, что это то, о чем он мечтал.

Все началось на Крайнем Севере на очередной вахте. В сентябре этого года как и обычно Сергей бегал по 15 км, занимался на брусьях, турниках, с гантелями. В один из дней его свалила температура под 40, Сергей думал, что отлежится, но нет. После больниц и антибиотиков стало лучше, а потом состояние снова ухудшилось и уже ничего не помогало.

«До туалета дойти или сделать себе чая не было сил — шатало как пьяного. Начал бредить уже потихоньку. Серега опять выгнал меня к врачу. Упрямо не хотел ехать — ведь отправят домой сразу, а нужно работать, как назло аврал полный. Но ночь в лихорадке быстро отрезвила. 21-го приехал снова в медпункт, накачали антибиотиками, полегчало. За эти дни сильно похудел, осунулся. Врач предположила проблемы с почками», — делится мужчина.

22 сентября Алексея пришлось срочно эвакуировать. Сначала два перелета, потом — больница. Сразу по прилету он поехал туда, где его «промурыжили» до 3 часов ночи прежде чем положили. Врачи подозревали проблемы с почками, но уже 27 сентября ему поставили точный диагноз: инфекционный эндокардит.

«Редкое серьезное заболевание с плохой статистикой и неблагоприятными прогнозами. Без лечения с подострой формой, как было у меня, живут до полугода, с острой — месяц. Повезло, что молодой тренированный организм, здоровое сердце и вовремя попал в больницу. Роль в заболевании сыграла не одна причина, а их совокупность: "перепахоты", микротравмы сердца (возможно, уже был незначительный порок), ослабление иммунитета, обычное ОРВИ, впрочем, до причины уже не докопаться, остаются лишь предположения. Просто организм не справился. За очень короткий срок инфекция, попав на мой аортальный клапан, обосновала там колонию и сожрала его, не оставив мне даже выбора. В результате на створках клапана появились два вскрывшихся абсцесса (дырки) и крупное образование-вегетация, которое в любой момент могло оторваться…», — поясняет рассказчик.

Из нефрологии его срочно перевели в кардиологию, запретили много ходить, боясь, что оторвется тромб. Он спросил у врача, какой прогноз? На что девушка ответила — 4–6 недель антибактериальной терапии, и после большая вероятность операции. А со спортом придется завязать, сказала доктор, слишком серьезно был разрушен клапан.

Для Алексея это стало настоящим ударом, привычная жизнь и мечты, как пишет он, «уплыла в унитаз». Но винить парень никого, кроме себя, не мог, поэтому немного погрустив, он взял себя в руки. Сначала попал к профессору клиники Мешалкина в Новосибирске Александру Чернявскому и его дочери Марии, который уже и отправил его на диагностику в Красноярский кардиоцентр. УЗИ показало, что все очень плохо: вскрывшиеся абсцессы на клапане, сердце из-за обратного заброса крови с каждым днем увеличивалось в объеме. Нужна операция, без нее Алексей долго бы не протянул

На 10 октября была назначена операция. Мужчине поставили укол и увезли в операционную. Как рассказывает сам молодой человек, в это время он мечтал о шаурме, пельменях с курицей, роллах и кружке пива, потом ему воткнули катетер, надели маску и все, пациент «отрубился».

Операция на открытом сердце длилась 4 часа. Разрушенный клапан заменили механическим протезом. Потом привезли в реанимацию. Сначала вернулось сознание, но из-за наркоза Алексей мог только слышать, сам был парализован.

«Рот слипся с трубкой аппарата искусственного дыхания, и даже его я не смог разжать. Веки тоже. Сильно мучала жажда. Упрямо пытался посылать импульсы в мышцы рук, ног и лица. Но ни один мускул не шелохнулся. Абсолютная беспомощность. Появился страх остаться так на всю жизнь. Потом паника. Голова неприятно запрокинулась на бок. Как же подать сигнал медсестре?! Опять провалился в сон», — делится впечатлениями Алексей.

Уже после того как мужчину отключили от всех аппаратов и вынули трубку изо рта, он рассмотрел себя более детально — худой, повсюду катетеры, рядом работает монитор сердечного ритма. Тогда Алексей впервые после операции попил воды, которая показалась ему невероятно вкусной. Но пить много было нельзя, всего лишь 100 мл, которые нужно было растянуть на час. Тогда он нашел себе занятие — следил за временем и по чуть-чуть пил. Потом поел — сестра принесла йогурт. А уже на следующий день разрешили есть другую протертую и жидкую пищу.

«12 октября, в пятницу, вытащили дренажи и катетеры из моего тела, отсоединили от проводов — оставили только временно внешний кардиостимулятор, который был подключен к сердцу и постоянно поддерживал правильный сердечный ритм, и перевезли в общее отделение, в односпальный номер с душем и туалетом прямо как в гостинице. Во всем центре палаты либо одноместные, либо двухместные с телевизором. Условия как в санатории», — рассказывает пациент.

В общем отделении разрешили понемногу ходить, но с кровати Алексей мог встать только с помощью веревки. Но не удержался и дошел до поста медсестер, за что «выхватил по полной программе». Слабость, боль в груди, головокружение — самочувствие пациента было все еще тяжелое.

Но силы возвращались. Втайне от врачей и медсестер Алексей стал ходить по лестнице, и даже однажды наткнулся на своего хирурга, который ему ничего не сказал, немного двигался по отделению. Однако любая перегрузка отзывалась в сердце, сразу начинал сбоить ритм и появлялась тахикардия. В конце октября мужчину выписали.

«Из-за последних событий в последнее время стал чаще задумываться на темы жизни и смерти. Осознание смерти непривычное, пугающее чувство, но помогает сильнее чувствовать и любить жизнь. Ведь наша жизнь состоит из противоположностей. Работа — отдых, движение — покой, холод — тепло, добро — зло, мрак — свет. Все это единое целое, без одного не существует другого. Минувшим летом погиб мой друг в горах вместе со своим другом. Семен Дворниченко и Наталья Чионова. Раньше я считал себя законченным романтиком. Но помню, как спускали мертвое тело молодой девушки со склона пика Ленина, как я смотрел на него, чувствовал смерть, это словами не описать и как во мне… умирала романтика. 2 августа на свой день рождения мог остаться на том склоне навсегда. Потом узнал, что 4 августа разбился вертолет на Ванкоре, где я работаю, и в результате погибло 18 человек. Люди просто летели домой к родным после своей вахты. На этом вертолете мог оказаться и я... Потом мое сердце, операция… Пока лежал в кардиологии в местной больничке Красноярска, несколько больных в отделении "отъехало" в другой мир. Через 10 дней после моей операции ушел из жизни отец… Я даже не смог приехать на его похороны. Успели только поговорить по телефону за несколько дней до смерти. Должно быть он сильно переживал мои проблемы со здоровьем», — делится Алексей Усатых уже почти в конце своего рассказа.

Алексей поблагодарил за спасение команду кардиоцентра — хирурга Юрия Гросса, лечащего врача Аллу Халиулину, всю операционную бригаду, реаниматологов и медсестер.