«Донесите, что мы здесь, как забытые богом»: мэрия выбрала «самую динамично меняющуюся» улицу. А мы на ней побывали

Красноярские власти на днях назвали улицу Минина, что в микрорайоне Суворовский, самой «динамично меняющейся» улицей частного сектора города в этом году. Нам стало интересно, что же такое происходит на этой улице? Журналист NGS24.RU Руслан Руденко и фотожурналист Мария Ленц посетили избранную властями улицу, посмотрели на образец «динамичного изменения» и пообщались с местными жителями. Спойлер: они очень удивились, узнав о высоком статусе своего околотка.

Красноярская власть ежегодно проводит конкурсы между районами города по различным номинациям, которые связаны в массе своей с благоустройством. Такие конкурсы проходят летом и зимой. Летние номинации — целый список. Есть в нем и номинация «Самая динамично меняющаяся улица частного сектора». В этом году победу в номинации одержала улица Минина что в микрорайоне Суворовский Кировского района.

Победителя выбирали, считая баллы по нескольким параметрам: наличие скамеек, урн и беседок (до 10 баллов), деревьев с кустарниками и иным озеленением (еще до 10 баллов), содержание зелени (максимум до 15 баллов) и улицы (тоже до 15 баллов), оригинальность в оформлении зеленых насаждений (снова до 10 баллов), эстетический вид фасадов (и еще до 10 баллов) и наконец — фото и видео, которые бы подтверждали «динамику изменения улицы». За последний пункт можно получить до 30 баллов.

Решение утвердила комиссия в составе 13 человек, включая первого вице-мэра Вадима Войцеховского, спикера горсовета Наталию Фирюлину, главу городского управления архитектуры Юлия Соловарова и ряд других чиновников, политиков и общественников.

Итак, мы поехали смотреть на улицу Минина...

Мы с коллегой решили пройтись по всей улице Минина. Было холодно, периодически свежести добавляли порывы ветра. Нас радушно встретил истошный лай собак, которые охраняли чей-то дом. Лай фоном сопровождал нас чуть ли не половину нашего длинного пути. Но между нами и животными стояли высокие ограждения, поэтому бояться было нечего.

В пути обращаем внимание на небольшие элементы благоустройства. Кто-то при помощи черного кота
(или кошки?) захотел нестандартно оформить номер своего дома.

В воздухе ощущался запах угольного дыма от труб. Угля на Минина было с лихвой.

Путь лежал по неровной гравийной дороге. Конечно, словосочетание «динамичные изменения» с отсутствием обычной заасфальтированной дороги в 2023 году вяжется как-то слабо. Тем не менее владельцы местных частных домов, кажется, не унывают и стараются добавить уюта дворикам возле своих домов.

Навстречу нам выбежал молодой пес, который рыскал то тут, то там в поисках еды. Учитывая, какой пронизывающий ветер периодически дул в этих местах, можно представить, как собаке было несладко.

Наконец, на дорогу выехала машина одного из местных жителей. Мы с фотографом, как одичалые видом на пустом острове люди, подбегаем к автомобилю и просим человека с нами поговорить. Мужчина отказался фотографироваться, но побеседовать был не прочь. Огорошили его новостью, что улица, по которой он проезжает, — самая «динамично меняющаяся».

— Вы сами хоть какую-то динамику развития, улучшения наблюдаете? — спрашиваю я красноярца. Лицо собеседника скривила усмешка.

Мужчина рассказывает нам о неких цыганских домах на одной из соседних улиц. По его оценкам, их стоимость может доходить до 20–30 миллионов рублей. Судя по всему, красноярец считает, что если куда-то и дошло динамичное развитие, то только туда.

— Видел, по-моему, один раз, летом в этом году, руководителя Кировского района Красноярска. Что-то там ходили, показывали, я не вдавался в подробности... — вспоминает мужчина. И говорит, что благостного эффекта от личного визита главы райадминистрации он не ощутил.

Наш неожиданный и пожелавший остаться анонимным собеседник уезжает прочь на своей машине. Но встреча с ним словно снимает невидимые замки с дверей местных жителей, и к нам выходит еще одна местная жительница, Ольга Михайловна. Поначалу она не хочет говорить, ссылаясь на занятость личными делами, но упоминание о «самой динамично меняющейся улице», на которой расположен ее дом, мгновенно перестраивает ее на общение с журналистами.

— Знаете ли вы, что ваша улица победила в конкурсе и стала самой быстро меняющейся улицей частного сектора Красноярска? — спрашиваем мы. Женщина удивляется. Она живет в Суворовском уже больше полувека, поэтому по привычке называет это место не микрорайоном, а поселком.

— За последние полгода-год вы заметили, может быть, какие-то улучшения на этой улице? — спрашиваю я.

— Конечно! Вот тут дом построили, вот там облагородили, — махнула она рукой в сторону одного из домов рядом.

— Я имею в виду, видели ли вы, чтобы какие-то службы тут что-то улучшили? Дорогу, например, — говорю я, показывая теперь рукой на гравийку.

— А! Не-е-е. Я знаю, что траву тут косят вот постоянно. А вот чего-то такого радикального — не видела. Траву летом косят, свет проводят, мелочевку такую. Благоустройства не видела, — отвечает Ольга Михайловна.

Наша собеседница и ее родственники не хотят продавать частный дом в Суворовском и съезжать, даже несмотря на зримое отсутствие динамичного благоустройства. Люди привыкли жить в отдельных постройках, и, судя по всему, ни за какие коврижки не готовы переехать в квартиру многоэтажного дома. Я вношу в разговор нотку тревоги, напоминая женщине ситуацию с Николаевкой.

— Не боитесь, что в итоге будет, как в Николаевке, где возникают сейчас споры и скандалы по поводу сноса частных домов?

— Про Николаевку по телевизору слышала. Ну а про Суворовский же вообще давно говорили, что сносить будут. Еще когда я в школу ходила... <...> Этот дом построили мои родители, потом, после смерти отца, мама жила одна, затем и она умерла... — говорит Ольга Михайловна, давая понять, что за свой околоток она пока не беспокоится.

— Чем топите дом?

— Углем! Тут у нас все углем топятся. Родственники сами ездят, у них прицеп есть, сами покупают. Смог [от угля] стоит тут всегда... Когда ветра нет, то становится тяжело [дышать].

Женщина объясняет, что топить углем приходится из-за отсутствия альтернатив. Дрова — не вариант, говорит она, особенно в холодную зиму. Других вариантов либо нет, либо слишком дорого.

Наш разговор услышала одна из соседок, открыла дверь и вышла посмотреть, что на улице происходит. Как и все наши предыдущие собеседники, благую весть о ее «динамично меняющейся улице» женщина с именем Татьяна встречает с изрядной долей скепсиса.

— «Динамично меняющейся»? В каком смысле? Вот смотрите. Из динамики... Это — частный сектор. Всё мы делаем своими руками. Вот представляете, например, трубу у нас прорвало осенью: семь раз звонили! [Приходили чинить] какие-то пьяные-полупьяные... Ну ладно, не буду об этом. Но что хочу сказать? Мы как будто забытые богом! Отсыпаем [участки дорог] мы сами, за свои деньги. Люди ухаживают, стараются палисадники какие-то высаживать, грибочки-цветочки, украшение, озеленение... Но это всё — своими руками, — уверяет нас красноярка.

Женщина тем временем продолжает выкатывать список претензий к районной и городской администрациям.

— Любой ремонт, капитальный или мелкосрочку, мы всё делаем сами за свой счет. У нас доходит до смешного в последнее время... Когда косильщики сюда приезжают, постоянно будто бы пытаются срубить маленькие голубые ели. Вот понимаете? Что надо косить, эти места никто не трогает. Дороги надо бы подсыпать раздолбанные или вообще нормально асфальтом заделать, раз и навсегда, трубы сделать... Мы от всего этого устали, ни до кого не достучаться. Администрация района участия [в жизни микрорайона] не принимает, кроме вот этих косильщиков травы. Частный сектор — это не квартира, где приехал и ноги вытянул. Тут надо носиться с хозяйством, и нам некогда бегать с жалобами, претензиями. Жалуйся, не жалуйся... Если уж [улица наша] «самая динамично развивающаяся»... Только своими силами! — приходит к выводу Татьяна.

Такое положение дел красноярку не устраивает. Она рассуждает просто: если местным людям приходится платить налоги в городскую казну, то почему тогда жители не видят должного внимания к микрорайону от райадминистрации? Женщина недовольна и тем, что на конец 2023 года ей до сих пор недоступны центральное отопление и горячая вода, из-за чего людям приходится пользоваться бойлерами. Из-за этого стоимость услуг ЖКХ зашкаливает: только лишь за электричество, по ее словам, приходится отдавать около 8 тысяч рублей. Тот же уголь тоже влетает в копеечку: за неполный месяц у нее уже ушло две тонны угля, на который она потратила несколько тысяч рублей.

— Нас как-то десять лет назад спросили: «Вы хотите центральное отопление?» Ну конечно! Мы как отрезанные, конкретно наш участок. Нам сказали: «Вы по 300 тысяч рублей с дома должны сброситься, чтоб вам провели...» Десять лет назад! Нет, я согласна, вы проведите — мы разводку-подводку к дому на себя возьмем, заплатим. Бабушки, которые у нас живут, когда услышали это, так и сказали: «Да я тогда до конца дней своих топиться углем буду!» — вспоминает собеседница.

Из-за такого положения дел, считает Татьяна, микрорайон ждет непростое будущее.

— Тут люди приезжали смотреть дом. «А как? А что?» А я говорю: да ниче! Тут некоторые дома годами стоят продаются. Потому что молодежь не хочет [переезжать сюда], а старые не могут [уехать отсюда]. Тут только люди еще с 90-х, старой закалки, которые здесь живут и своим трудом тут всё ковыряют. Я здесь живу относительно недавно, 13 лет, — рассказывает Татьяна.

Переехать в Суворовский женщину вынудили обстоятельства: мать настигла деменция, поэтому пришлось помогать ей вести хозяйство. Так прошли 11 лет — в уходе за домом и матерью, которую красноярка похоронила два года назад.

— А с собаками уличными как у вас тут дела обстоят?

— Вообще беда-бедой! У моей подруги мужа тут собаки растерзали в прошлом году. Прямо вот просто мясо повырывали из него! Человек шел на остановку. Он успел сгруппироваться. Просто было вырвано мясо из него, с клочьями. Бабушки на дачах позавозят [собак], да и молодые точно так же... Это же когда они маленькие, всем хорошо, а потом, когда вырастают, они с цепями бедолаги бегают...

Тем не менее женщина считает, что отлов бродячих собак — не решение проблемы в корне. Она считает, что нужно привлекать к ответственности людей, которые сначала берут собак к себе, а затем бросают их.

Затем женщина вспоминает, как ее собака подцепила клеща в поросшей траве: пришлось много потратить сил и нервов на попытку вылечить животное, которая оказалась неуспешной. Пса пришлось усыпить и кремировать.

— Удачи вам, ребята... Если что-то можете, донесите, пожалуйста, что мы здесь — как забытые богом. Сил нет. Потому что бесполезно. Просто обидно. Представляете, когда у нас тут начинается осень, тут грязи по колено. И так идти приходится и ребятишкам, и взрослым на остановку и в школу, — таким грустным напутствием Татьяна попрощалась с нами.

Я не успел отойти от ее дома, как рядом из двери гаража вышел пенсионер в тоненькой курточке и кепке-восьмиклинке. Он представился Александром. На мой вопрос, наблюдает ли он динамичное развитие улицы Минина, пожилой мужчина тут же выливает холодный ушат на энергетиков. Он считает, что они небезопасным образом возвели столб, стоящий неподалеку от дома. Но досталось не только им.

— Да какое развитие! Как топились углем, так и будем топиться... В позапрошлом году на улице тут двух «китайцев» поймал... — начал он.

— Граждан КНР, что ли? — я опешил, поначалу подумав, что дело приобретает геополитический окрас.

— Да нет! Ну самосвалы. Отсыпали [гравий] как попало... — жалуется собеседник. И добавляет, что на газификацию и электрификацию отопления надежд у него не осталось и подавно.

Пообщавшись с Александром, мы отправились дальше по Минина. И под занавес нашего путешествия встретили еще одну местную жительницу — Юлию.

— На дорогу жалуемся [постоянно]: болото, грязь! Вообще, даже гравием не засыпают. А раньше засыпали. Развития никакого нет. Дождь пройдет — ходить невозможно, полностью всё в лужах. Бедные люди, я вообще не знаю, как они ходят, особенно с колясками. Какое развитие?! — сокрушается Юлия.

Она подсчитывает свои траты на уголь с ноября по март: в прошлом году вышло около 16 тысяч рублей. С затратами на электроэнергию тоже всё сложно: зимой, когда не хватает угля, приходится пользоваться электроприборами для обогрева, в результате набегает по несколько тысяч рублей в месяц. А есть еще траты на септик, который подорожал в два раза за последнее время.

Местное сообщество в чате, вспоминает Юлия, весьма живо обсуждало ранее перспективы газификации и электроотопления микрорайона. Но сейчас надежды на это почти иссякли.

— Развития никакого. Говорят там что-то про электроотопление. У нас есть общий суворовский чат в мессенджере. Про газификацию нам тогда сказали, что это вообще далеко и никогда не будет, пока у нас у власти [был] Усс... Что у него якобы всё там глубоко с углем. Потом начали говорить про электроотопление, что если мы вложимся раз, то воздух будет лучше тут. Но это пока всё на уровне разговоров между местными жителями, — сетует Юлия.

Еще одной бедой женщина называет частые и долгие отключения света. По ее воспоминаниям, в многоквартирных домах она такого не видела.

— Мы больше года тут живем. Ни разу в квартирах я такого не видела. Здесь мы с такой периодичностью просыпаемся утром без света... Просто на целый день! В квартирах такого нет, чтобы с 9 утра и до 6 вечера отключали свет. Постоянно, постоянно! Я шокирована. Такие бешеные бабки отдаю за свет, если сравнивать с электричеством в квартире, — сокрушается Юлия. Даже с мужем-вахтовиком и его заработками жизнь в частном секторе для Юлии влетает в копеечку.

Улица Минина закончилась, мы оттопали ее честно от начала до конца, не встретив ни одного человека, который похвалил бы это место. И в чём же заключается «динамика изменений» на этой улице, яснее не стало.

На карте Красноярска многие СНТ и коттеджные поселки обозначены как зона будущей застройки — NGS24.RU пообщался с их жителями.