Вонючие лачуги и нары из картона: пообщались с мигрантами из китайских теплиц и ужаснулись их бытовым условиям

Китайские теплицы недалеко от деревни Ермолаево под Красноярском внезапно заинтересовали правоохранителей. На минувшей неделе там прошел масштабный рейд: на проверку документов вывезли более 250 работников, среди которых граждане Китая, Киргизии, Узбекистана и Таджикистана. После нескольких часов в полиции большинство мигрантов вернулись на свои плантации, где многие из них обитают круглосуточно. Корреспонденты NGS24.RU навестили иностранных аграриев, посмотрели на их быт и удивились, почему надзорные органы закрывают глаза на тепличные трущобы в течение многих лет.

Десятки гектаров теплиц под Красноярском успешно работают не первое десятилетие. Еще в 2015 году команда NGS24.RU сняла там резонансный фоторепортаж. Кажется, что с тех пор жизнь на плантациях никак не поменялась. В огромных парниках всё так же висят рясные гроздья томатов, которые во всех супермаркетах можно найти под названиями «сливка», «ташкентские». В соседних — зеленеют кусты огурцов, стоят коробки с «машенькой» и длинными гладкими «китайскими».

Урожайности этих теплиц позавидует каждый красноярский огородник. Какими методами удается добиться таких впечатляющих результатов, доподлинно неизвестно. По крайней мере, на виду никаких мешков с химикатами не стоит. В каждой теплице есть буржуйка, которая чадит с ранней весны. Около топки рассыпаны опилки, кое-где оставлены мешки с углем.

Несмотря на то что теплицы в народе называются «китайскими», уже давно в них работают мигранты разных национальностей. На сборе огурцов мы встречаем узбека Камиля. Он не очень хорошо говорит по-русски, но всё же лучше, чем его китайский напарник, который может назвать только свое имя — Ее и произнести фразу «оцень харашо».

— Мы с Ее уже месяц вместе работаем, научились понимать друг друга. Меня сегодня тоже в полицию забирали, но отпустили уже, потому что патент есть, — охотно рассказывает Камиль. — Вообще я не всегда здесь работаю. Иногда в городе ищу заработок. Но здесь, в теплицах, мне нравится, платят хорошо, 45 тысяч в месяц. Начинаем с 7 утра, а заканчиваем в 8 вечера.

На вопрос, есть ли патент у напарника-китайца, Камиль отвечает: «Не знаю, нет, наверное».

Китаец Ее заходит в деревянную лачугу, мы увязываемся следом, чтобы посмотреть, в каких условиях живут работники тепличных плантаций.

Жилье иностранных земледельцев — это деревянные халупы, многие без окон или с прорезями, в которые вставлен полиэтилен. В каких-то домишках есть дощатый пол, но в большинстве под ногами голая земля. У стены в ряд отгорожены нары, которые для мягкости завалены картоном и старыми тряпками. В некоторых лежат прогнившие матрасы. Несколько спальных мест завешено шторками, чтобы сохранить хоть какую-то приватность. Всюду запах сырости и ветхости, как в старом подвале.

В отдельных бараках проведено электричество, тут кипятят чайники, стоят электроплиты, заряжают мобильные телефоны. Правда, неизвестно, законные ли это подключения или предприимчивые агрономы просто сделали врезку на ближайшей линии.

В соседнем бараке встречаем двух молодых киргизов. Им всего лишь по двадцать лет. Парни пришли на обед: сварганили себе постную похлебку, в которой основные ингредиенты — всё те же тепличные помидоры и макароны для сытности. Отдельной кухни нет. Стол и лавки стоят рядом с нарами.

На сортировке огурцов работает еще одна киргизская семья. Женщина в национальной одежде и двое несовершеннолетних подростков, которые вместе со всеми трудятся с утра до вечера. Они общаются неохотно. Говорят только, что работать им очень нравится и зарплатой довольны.

Завхозом в этом тепличном хозяйстве трудится китаянка, которую все зовут Майей. Она неприветливо закрывает на замок свой барак:

— Не снимай, не снимай меня! Я сейчас хозяина звать!

— А кто хозяин?

— Азербайджан.

Если перейти через грунтовую дорогу, ряды теплиц продолжаются. Эти выглядят современнее и более ухоженно, но они под охраной. Рядом с территорией стоит КПП, высокий русский мужчина, который представляется Константином, избирательно запускает на участок машины.

— Тут хозяйка у нас Ирина Антоновна, — начинает рассказывать Константин. — С утра из нашего хозяйства два автобуса с мигрантами вывезли. Мне показалось, что хватали всех без разбора: и с документами, и без. Но сейчас работники возвращаются потихоньку.

В самый разгар беседы общительному Косте на телефон позвонили, он долго слушал чьи-то наставления и заявил, что больше ничего рассказывать не будет. Запретили!

В полиции после проведенного рейда подчеркнули, что пока могут подвести только промежуточные итоги. Неизвестно, сколько еще по результатам проверки граждан будет выдворено из страны и какие предписания выдадут владельцам тепличных хозяйств.

В Берёзовском районе уже немало и заброшенных теплиц. Тут и там торчат скелеты полусгнивших парников, рваный полиэтилен валяется грязными кучами, в бурьяне виднеется строительный хлам и бытовые отходы. Истощенная многолетними посадками земля не культивируется. И если посмотреть вдаль, конца и края не видно этому варварскому сельскому хозяйству.

С Южного рынка после массовых драк увезли 62 нелегала. Возбуждено 9 уголовных дел.

Украл, выпил — на стройку. Закрывать недостаток строителей собираются осужденными и мигрантами по квотам.