Обзор Овсянки: сколько стоит жить на родине именитого писателя под Красноярском и почему так дорого

Мы изучили дома и коттеджи на родине писателя Астафьева, в самом дорогом направлении в сторону Дивногорска

Путь в Овсянку, которую, наверное, знает каждый со школьной скамьи благодаря Астафьеву, лежит по серпантину в Дивногорск. Поселок находится в 27 километрах и 30–40 минутах езды от Красноярска. Это направление, по словам риелторов, считается одним из самых дорогих в пригороде.

История поселка насчитывает почти столько же лет, сколько и история самого Красноярска. По данным подворной переписи, село образовано в 1671 году, там было 6 дворов (120–150 человек) — небольшой, но хорошо вооруженный острог от тюркских набегов. Первыми пришли украинские и белорусские казаки, и население увеличилось. В 2010 году здесь насчитали 2 тысячи жителей, в музее нам сообщили, что сегодня цифра сократилась до пятисот.

В 30-х годах прошлого века в Овсянке появился колхоз, а главными занятиями жителей стали заготовка и сплав леса. С началом строительства Красноярской ГЭС Овсянка превратилась в рабочий поселок, который в настоящее время входит в административное подчинение Дивногорска. Школу и детсад местные делят с жителями соседних поселков Молодежный, Слизнево и Мана. Первый был построен для строителей ГЭС, второй — для рабочих леспромхоза, третий объединил железнодорожников.

Заезжая в Овсянку, сразу понимаешь, благодаря кому она приобрела всероссийскую известность: здесь родился и провел вторую часть жизни писатель Виктор Астафьев. Здесь он и был похоронен в 2001 году. На въезде в поселок стоит огромная деревянная стела, говорящая о музее. Дальше — указатели, показывающие на дом, где жил писатель. Проехать невозможно — напротив размещен огромный баннер с фотографиями и цитатами из произведений.

Приехав в Овсянку, мы не смогли пройти мимо музея, состоящего из нескольких усадеб: дом бабушки, где провел детство Астафьев, его дача, выставочный центр. Четвертая усадьба только готовится под строительство за тем самым баннером.

Усадьба бабушки, откуда начинаются все экскурсии, — по сути, новодел. Как нам рассказали, дом был реальным, там жила бабушка, а после — не имеющая ничего общего с Астафьевым семья; дом выкупил на свои деньги экс-губернатор Александр Хлопонин. Но он настолько пришел в негодность, что его снесли и отстроили по новой, согласно оригиналу, за что многие туристы критикуют усадьбу и ищут огрехи: «Если бы бабушка жила в доме, как людям показывают, ее бы раскулачили». Например, указывают не на мох меж бревен, а на современные материалы. Стены тут не побелены, как в большинстве современных деревень. К самому большому празднику — Пасхе, рассказывает экскурсовод, женщины брали огромный нож и счищали грязь со стен и пола.

В 30-е годы прошлого века, рассказывают экскурсоводы, в поселке был своеобразный «налог на дым». Что-то схожее с санкциями к нынешним дымящим предприятиям и гаражам, только к частным подворьям. Поэтому бани строили маленькими и топили по-черному, стоило трубу вынести вверх — обложили бы налогом. Традицию связывают с военными нравами казаков и пожарной безопасностью.

Виктор Петрович родился в 1924 году. Почти сразу лишился родителей. Все началось с коллективизации: у семьи была водяная мельница на реке Слизнево, жили в достатке. Их раскулачили, и из собственников они превратились в вольнонаемных рабочих. Но у мельницы сломались жернова, за что всех мужчин Астафьевых осудили. Деда и прадеда отправили на Север, в Игарку, отца — в тюрьму поближе. Мама писателя утонула в Енисее, отправившись к мужу с передачей. Поэтому в 1931 году Виктор Петрович перешел в дом бабушки, а родительский стал служить школой для всего поселка.

После войны были Урал, Вологда, Пермь. А в 1980 году он вернулся в Красноярск корреспондентом, описывать события строительства ГЭС. Тут уже Астафьев жил с апреля по октябрь в дачном домике неподалеку от бабушкиного. Зимовал с семьей в квартире в пятиэтажке Академгородка, где сейчас живет его внучка.

Благодаря Астафьеву жители Овсянки успели лицезреть сменяющих друг друга глав России — Горбачева, Ельцина, Путина. Заезжал на станцию Мана и премьер-министр Японии Рютаро Хасимото. Краеведы говорят, что очень любил бывать у Астафьева Олег Табаков и в один приезд подарил ему даже икону Восхождения Богородицы XVII века. Были тут и Солженицын, и Солнцев, и Распутин. Сейчас музей стал местом паломничества начитанных гостей из Индии, Англии, Франции, Италии, Испании и даже Камбоджи. Некоторые спрашивают, правильно ли они поняли смысл произведений писателя. Правда, бывают и смешные случаи. Однажды переводчик очень удивил индуса, рассказав, что в селе в огороде выращивали лес и собирали ледняки, которые хранили в подвале.

А вот простым жителям Овсянки встречи с известными гостями запомнились иначе. Мужчина, которого мы встретили на улице, вспоминает: «Я видел Солженицына: дедушка такой бородатый, под поясок затянутый. Когда приезжал Борька, здесь было оцепление выставлено. На той стороне не знаю — они уезжали на «Заре». Наверное, и там было. Но ментов была тут армия. Даже со дворов никого не выпускали. Вольнослушателей, что раз вышел и пошел, не выпускали. Не успел — сиди дома. Когда Ельцин с Хасимото на Мане встречался, тоже оцепление было». В отличие от восхищенных Астафьевым экскурсоводов, мужчина не понимает его «большой значимости» и говорит, что писатель «был не святой»: «Какая власть — такая и масть. Ельцин приехал, Горбачев, — всем угождал. Единственное, что сделал, — заасфальтировал поселок».

По словам сотрудников краеведческого музея, Виктору Петровичу удалось добиться прекращения сплава древесины по Енисею. До этого старые бревна лежали по заводям и гнили. Когда-то поселок жил заготовкой леса; сегодня, говорят уже местные жители, работать тут можно только в муниципальных учреждениях — школе, детсаде, библиотеке и фельдшерском пункте. Остальные занимаются «браконьерством» — ловят сига, хариуса. Тайменя, признаются рыбаки, уже нет.

Самым дорогим направлением для покупки дач и коттеджей из-за близости Енисея считается дивногорское. Самое дешевое, по данным N1.ru и компании «Этажи», — в сторону Железногорска и Малого Кускуна. Самым оптимальным по цене и качеству представитель компании Игорь Золотарев называл ранее западное направление — в сторону Минино.

Однако и в одном населенном пункте цены могут быть хаотичными, объясняла специфику начальник отдела загородной недвижимости АН «Посад» Татьяна Молтянская. Первым делом на стоимость влияет расположение участка или дома: чем ближе к черте города, тем дороже. Например, в дивногорском направлении на Базаихе в районе СНТ «Мраморный карьер» — от 2 млн до 8 млн рублей, в Удачном, Горном, «Школе глухонемых» — 4–8 миллиона. В то же время в 16 км в сторону аэропорта (Дрокино, Элита) — 1–1,65 млн рублей, а в северо-енисейском направлении (Вечерницы, Плоское) за эту же сумму можно приобрести участок вдвое больше. По словам представителя «ЗемляМаркет» Константина Юдина, земли березовского и северо-енисейского направлений можно считать самыми демократичными — от 25 тысяч до 40 тысяч рублей за сотку (15 соток — от 375 тысяч).

Однако в Овсянке старые деревянные дома продаются годами. Например, табличка на этом доме висит с 2013 года. Дома продают дети ушедших родителей. И цены, по мнению коренных жителей, задраны. «Сейчас уже никто не интересуется, цена в 90-е годы задрана. Бешеные деньги платили, и то только за первую линию. У нас была председатель Любовь Ивановна, она все помойки продала. Видели 600 тысяч? Ну это разве под снос. В среднем самое дешевое — 1,3 миллиона. Вот это за 2,5 просил. Этот за 2,650 купили в прошлом году».

В Сети объявления о продаже старых деревянных домов стартуют с 2,9 миллиона. Риелторы и владельцы делают ставки на большие участки — от 10 соток, близость к городу, многолетние насаждения, наличие больницы и школы. Брусовый современный дом с утеплением обойдется уже от 5 миллионов рублей.

Самые дорогие коттеджи, которые мы встретили, выставлены за 25 и 32 миллиона. В первом случае владельцы предлагают 3-этажный дом (370 кв. м) с евроремонтом. Во втором — причина цены в размерах участка (21 сотка) и 650 квадратах дома. Вместе с коттеджем хозяева предлагают хорошую пристань для кораблей, отдельно к дому продают еще и судно.

Обилия дорогих элитных домов, как на Удачном, в Овсянке нет. Преобладают все же старые деревенские. Добротные коттеджи стоят на первой линии у Енисея.

Некоторые владельцы организовали зоны отдыха и решили, что общий берег Енисея — это их задний двор. Прохожим вдоль берега ходить не обязательно. Поэтому, видимо, появилась и эта закрытая площадка для баскетбола.

А это участок уже по соседству. Владельцы решили поступить по закону: обустроили мостик и декорировали его травами. В отличие от баскетбольной площадки, сюда может зайти любой. За вами, конечно будут присматривать из окна, но слова не скажут.

Кроме Астафьева Овсянка в узких кругах знаменита также наличием психоневрологического диспансера. За высоким забором и пунктом охраны можно разглядеть несколько кирпичных корпусов. Появился диспансер в 60-х годах, на месте интерната. Свозят, по словам бывавших здесь отставных полицейских, больных из пригорода. Поправляют им здоровье и отпускают обратно.

Школа, куда свозят ребят из Молодежного, Слизнево, Овсянки и Маны. На входе, как и положено школе имени Астафьева, конь с розовой гривой и клумба в виде книги. Узнать, сколько детей тут учится, не удалось — двери уже были закрыты. Есть в поселке и детсад, второй закрыли за ненадобностью.

Сам Молодежный удивил нас двухэтажными бараками и пятиэтажками. Когда-то поселок был построен для строителей ГЭС.

Встреченный нами местный житель говорит, что коренных жителей тут можно пересчитать по пальцам:

«Моей матери 87, теще 93 — она тоже здесь живет. Бабушка намедни умерла. Дедов трое — 83, 88. Остальные все приезжие, мало семей. Как с магазинами? Тут один, на дороге много. Сейчас кто здесь живет затариваются в городе, этот нищенский магазин их не интересует. У всех свой бизнес, зачем он им. В школу особо одаренных возят родители. Более-менее учатся в элитном 10-м лицее в Дивногорске. Ну а все остальные — здесь». По словам собеседника, жизнь на Енисее зимой омрачается только у пожилых людей: хиус и изморозь вредны астматикам и гипертоникам.