«У нас "красные", а не "черные" тюрьмы»: ответ бывшего сотрудника ФСИН на слив архива из красноярских колоний

В декабре правозащитный проект Gulagu.net опубликовал несколько видео из Красноярских колоний. После этого в СПЧ заявили о планах по проверке красноярских учреждений, свои комментарии дали Владимир Путин и сенатор от Красноярского края Клишас. Чтобы понять, как работает система изнутри, мы пообщались с бывшим сотрудником одной из ИК Красноярска и спросили его мнение относительно опубликованных данных о пытках. Приводим его рассказ от первого лица.

— Как было в 2010 году. Меня осужденный посылает на три буквы. Мы зашли, ж**у ему распинали — и всё, он сидит, молчит, успокоился. Потом, году в 2012-м, пошли нововведения. Стали устанавливать камеры, на нас повесили видеорегистраторы. Я должен обращаться к осужденному на вы, а он стоит и тыкает мне, посылает. Неважно, старше он меня или младше. Я могу только условно пальцем ему погрозить и сказать: «Ай-ай, нельзя, на вас будет составлен рапорт». Сотрудников не хватает. По правилам на одного инспектора должно приходиться не более 100 человек заключенных. А в СИЗО-1 могло быть и 200, это уже превышение, и за всеми реально и не углядишь. К тому же много мертвых зон, где нет камер и мы не видим, что там происходит. Чем больше людей сидит в том же СИЗО, тем больше работают «оперативники на контрактах», выбивая показания.

То, о чём сейчас все говорят, делаем не мы, а осужденные, у которых есть «контракт» с администрацией. Их не отправляют в колонию, потому что за выбивание показаний на зоне с них могут спросить. А тут у них свободы и возможностей больше, я имею в виду ИВС. В колонию им никто алкоголь не пронесет, проституток не привезет. И вот заводят пойманного к ним, и их задача — его обработать. [Опорожняются] в стакан и говорят: «Если не напишешь явки, мы тебя обливаем», — и уже принижение пошло. Откуда видео, где шваброй дырявили, это очень жестко, у нас такого в крае нет. У нас «красные» тюрьмы, где правят силовики. Там, дальше, за Уралом, тюрьмы «черные», в которых власть за заключенными, и всё это пришло к нам оттуда, а не наоборот.

Сложнее всего с теми, кто на общем режиме и сидит уже не первый раз. Вот там они себя плохо ведут. Особый режим спокойный, строгий — более-менее. С «первоходами» — люди только с воли заехали, еще не знают, что и как, с ними еще спокойнее. Чтобы был какой-то беспредел — такого не было. Мне вспоминается только один случай — Вячеслав Дацик, который сидел у нас и писал больше всего жалоб.

Вот этот осужденный, который не слушается вообще никого, видимо, отбитый на всю голову со времен своих боев. В режимном учреждении есть распорядок дня, которому все должны следовать, а он отказывался. Писал в ЕСПЧ больше всех жалоб. В красноярских тюрьмах действительно ломают самых упертых, как он. Но ломают морально, а не физически, — подытожил экс-сотрудник ГУФСИН по Красноярскому краю, по понятным причинам пожелавший остаться анонимным.