«Нас нигде и никто не ждет. Это надо понимать»: красноярка прожила три года в Мексике и уехала. Это тренд на возвращение?

Красноярка Юлия Денисова успела пожить в разных странах. Дольше всего — в Индии, путешествовала по странам Азии, вернулась в Россию и решила попробовать пожить в Мексике. Юлия уже делилась с корреспондентами NGS24.RU своим опытом переезда в эту страну. Сейчас она вернулась и говорит, что тренд на возвращение в Россию у иммигрантов действительно существует. А еще рассказала о Мексике глазами человека, который хотел получить там вид на жительство, боролся с бюрократией, случайно купил машину у кого-то из бандитского картеля и стал невидимкой для мексиканских инспекторов. Главный редактор NGS24.RU Кадрия Катцина встретилась с Юлей, чтобы узнать, почему план стать мексиканцами у сибиряков провалился.

Юля Денисова хоть и сибирячка, но за свои 34 года так и не смогла смириться с холодными зимами. С тех пор как она несколько лет прожила в Индии, возвращаться в Красноярск ей не хочется только из-за морозца. Кстати, здесь она работала в шоу-бизнесе, но со временем сменила свое занятие на сферу психологии, чтобы работать из любой точки мира.

— Мы уже писали про то, как ты уехала жить с семьей в Мексику, и вот ты вернулась. Что случилось? Это тренд на возвращение в Россию?

— Сейчас такой тренд на самом деле есть, люди возвращаются в Россию. Как раз это в эмигрантском обществе, а оно очень узкое, активно обсуждается. И многие люди, которые уезжали, не как мы, а вынужденно, я беру тех, кто уезжает в Америку, на другое полушарие, много тех, кто возвращается.

— Почему? Нас там никто не ждет?

— Нас нигде и никто не ждет. Это надо понимать. Когда ты иммигрант, ты должен четко понимать, зачем ты едешь куда-то. Мы изначально ехали вообще попробовать, я давно хотела переехать из России именно в каком-то статусе, то есть получить там какие-то документы.

— Для тебя и твоей семьи это про что была история, с переездом? С СВО связано или путешествия?

— Мы много лет жили в Азии, я жила в Азии, потом с семьей мы жили в Азии, мы попробовали кучу стран, еще до 2022 года. Вообще вся Азия отличается тем, что ты не можешь там легализоваться. Единственное, что там в Таиланде ты можешь купить инвестжилье, но всё равно вся Азия про то, что ты не получишь документы. То есть второго паспорта у тебя не будет. Мы хотели уехать летом 2021 года в Испанию, и мы уже начали собирать документы на вид на жительство, но на тот момент это было очень затратно. Нам вчетвером, чтобы получить легализацию, нужно было порядка миллиона рублей. И вот разом мы этот миллион не собрали. И мы решили, что коль уж так, то мы поедем просто куда-нибудь в очередной раз что-нибудь посмотреть и там определимся, может быть, мы найдем новое место для жительства, потому что, конечно, хотелось уехать именно в тепло. И есть такое, вот это чисто эмигрантская история, вот уедешь, там тепло и там еще и хорошо. То есть ты получишь помимо тепла еще какие-то бонусы, но обычно ты получаешь тупо тепло и ничего больше. И получаешь много минусов. То есть тебя нигде не ждут, это однозначно. Но есть страны, в которых ты можешь легализоваться, можешь попробовать интегрироваться в общество. И вот Мексика — это одна из таких стран, там очень простая легализация. Одна из самых простейших. Единственное, что сложно — это залететь в страну, тебе нужно сильно постараться, очень много разворотов. Мексику используют недобропорядочные люди для того, чтобы переходить границу в Соединенные Штаты, то есть они не готовят документы, а используют Мексику как такой буфер. И так как Мексика, к сожалению, очень сильно, это их боль, подвержена политике Америки, там вот есть условно сверху такие указания, что нужно делать на границе с Мексикой. То есть власти США говорят: «Останавливаем поток мигрантов», и они очень тщательно останавливают поток мигрантов, то есть их задача найти тех людей, которые будут перебегать, и остановить их. И очень часто попадают люди, которые действительно хотят в Мексику, у которых там родственники, у которых там дочери, внуки и так далее. Мы поехали просто попробовать.

— Почему Мексика?

— На тот момент заканчивался ковид и в Мексике не было никаких ковидных ограничений. То есть тебе не нужен был ни ПЦР, ни прививки, вообще ничего не нужно. Мы взяли путевку, приехали, всё классно, нам понравилось: тепло, красиво, быстро купили машину, нашли большой контракт на жилье длинный сразу же на год и с возможностью пролонгации и стали жить. О легализации в Мексике мы задумались еще до начала СВО.

— Как там получить документы? Сложно стать мексиканцем?

— Там несколько есть способов легализации. Мы подходили под экономическую стабильность, и мы хотели легализоваться таким образом. То есть ты показываешь доход, что у тебя он есть где-то, неважно где, и тебе разрешают получить вид на жительство на основании этого дохода. Но когда всё случилось (СВО. — Прим. ред.), очевидно стало, что мы такие справки не соберем, то есть это нужно лететь в Москву, уже самолеты не летали, небо закрыли, и это было супернебезопасно, то есть последние рейсы — ты летишь 10 часов над Атлантическим океаном. Это жестко. То есть они по факту вывозили последних людей, кто хочет улететь обратно. И после этого всё, лавочка прикрылась, и дальше только через Турцию, через Кубу. То есть это было очень сложно и очень дорого. И мы решили забить и подались на другой способ легализации, он там называется программа урегулирования, это когда у тебя просрочена виза по какой-либо причине, ты можешь сказать, что тебе здесь понравилось. Тебе дают документы, не такие приятные как могли бы быть, но тоже хороший вид на жительство, только его нужно через какой-то период времени подтверждать.

— И вы получили документы?

— Мы получили это разрешение на получение документа. Но вся миграционная история — это про то, что тебе ставят палки в колеса везде в мире. То есть просто так ты не можешь приехать и получить какие-то документы, сейчас это и в Европе происходит. Есть люди, которые годами живут, и им по итогу не дают там ни паспорта, ни вида на жительство. То есть «миграшка» придумана в каждой стране, мне кажется, для того, чтобы как-то этот процесс ну сильно усложнить. Я два года потратила на легализацию в Мексике, а по итогу у нас нет вида на жительство. То есть мы получали какие-то временные карточки, но вида на жительство нет, я не победила «миграшку», у меня уже не было сил ее побеждать. Если бы мы остались в стране и прожили еще хотя бы несколько месяцев, я бы по итогу дошла бы до получения заветных карточек, а потом через несколько лет — до получения паспорта, но у меня больше сил не было, я очень устала от Мексики.

— Да, вопрос сразу назревает, стоит ли она тех мучений?

— В нашем случае это так сложно, потому что мы там не рожали. Туда люди едут рожать, там ты рожаешь гражданина Мексики и получаешь этому гражданину Мексики гражданство России, а так как у тебя в семье гражданин Мексики, то вы очень просто получаете документы. Через два года вы уже выходите на паспорт, паспорт достаточно сильный, и у тебя вот и Америка, и «шенген», ты вообще легко получаешь документы. По всему миру летаешь, проблем никаких. То есть моя задача была получить какие-то документы не для того, чтобы перестать быть россиянином, а для того, чтобы я могла более свободно, особенно в сложившихся обстоятельствах, летать по миру. Потому что задача путешествовать, она остается, несмотря на то, что мы вернулись. Просто ситуация сложилась так, что мы не сметчились с Мексикой вообще никак. Когда ты живешь только в самом начале, ты такой: «Вау, круто здесь, тепло, так интересно!» Там чище, чем в Азии, естественно…

— Криминал, наркобароны, картели?

— Есть, это всё есть. Мы выбрали штат, который менее криминализирован. Ну он криминализирован достаточно, но там не крадут людей с улиц, хотя бывает и такое. Там есть картели, и мы с ними сталкиваемся, ну то есть мы слышим перестрелки какие-то, но это очень редко. Люди, которые открывают какой-то ресторанный бизнес, они обязательно с ними сталкиваются, потому что они крышуют полностью весь ресторанный бизнес. Но если ты, условно, не употребляешь наркотики и не пытаешься открыть кафешку где-нибудь в центре, то тебя это всё более или менее обойдет. Н, слышишь ты перестрелку где-то, может быть, на трассе трупы видишь. Ну такое случается. Жизнь там стоит очень дешево.

— Как вообще живет Мексика?

— Туда едет много айтишников и покеристов.

— Игроманов?

— Нет, те, кто профессионально зарабатывает на покере. Они играют на онлайн-площадках, а самые большие деньги находятся в часовом поясе Америки и Мексики. Мексика — это вообще та же самая Америка, только Штаты построили вокруг себя огромную стену. Но в Мексике люди живут по тем же правилам, ходят в те же магазины, покупают ту же самую одежду, такие же продукты. Крупные сетевые магазины те же самые. Я не понимала раньше, когда смотрела всякие сериалы и фильмы, зачем они закупаются едой. Ну то есть понятно, большие порции [покупать] вроде как экономично. Покупаешь вот такую вот дуру с порошком, и тебе действительно его хватает на год, если пересчитывать, это очень дешево. Но я не понимала, зачем остальным всем закупаться. А потом поняла. Потому что логистика, и это и американская логистика, она очень слабая. Это не как у нас, когда ты приходишь и знаешь, что там [в магазине] вот этот набор продуктов есть в любой момент. Вот эта фишка, что там все ищут индейку перед Днем благодарения, это правда, потому что ты приходишь в магазин, а этого продукта может не быть несколько недель. Тебе нравится состав, тебе нравится марка, тебе нравится вкус, тебе приходится закупаться надолго. Поэтому в домах там всегда есть такие кладовочки, в которые ты складываешь батарею еды, ну и закупаешься всегда надолго, потому что завтра ты придешь, этого не будет, и всё, точка. Нет, просто нет и неоткуда взять. Еще прикол — выбора на самом деле большого нет. И у меня это было одно из самых главных осознаний, что нам [врали] про капитализм. Там на полках выставлено 100 единиц одного товара: один пылесос, один тостер — довольствуйся тем, что есть.

— Так если так плохо, то…

— Я не могла это осознать, то есть когда ты живешь, фоново ты не понимаешь: «А что мне не нравится, что происходит?», и только к концу вот мы почти три года там прожили, я начала осознавать, что да, у меня просто нет выбора.

— Что в эмиграции давалось сложнее всего? По чему скучали?

— По еде. По нормальной еде. Да, потому что продукты в Мексике оставляют желать лучшего. Надо еще понимать, что я сейчас говорю как сибирячка, у нас здесь есть фермерские свежие продукты. Там мы покупали мясо и могли половину выкинуть. А остальная половина — это типа удобоваримо. У нас есть чатики эмигрантские, и там девочки друг другу пишут: «Наконец завезли помидоры со вкусом помидоров», и все такие бегут и покупают.

— Слушай, ну Мексика, тепло, там что, нет своих продуктов?

— Все продукты в основном американские. Даже ягодки. Авокадо хорошее два раза в год. Вот ты идешь в магазин и покупаешь обычный набор продуктов, прям самый минимум, чтобы твои дети условно не умерли от голода, но я говорю про все-таки нормальное питание, надо понимать, что мы не рисом и макаронами питались. Фрукты, овощи у нас есть в рационе, мясо. 1000 песо у тебя в день должно быть на продукты. Это 6 тысяч рублей. У меня есть видео на страничке: я сходила в магазин, потратила около 2000 рублей — я купила набор продуктов больше, чем я покупала в Мексике. Когда я вернулась сюда, я в таком кайфе ходила по магазину, потому что мне всё дешево было. И мне было всё очень вкусно.

— Скажи, пожалуйста, как дети интегрировались? Вам-то понятно сложно.

— Детям было легче однозначно, но тоже у этого есть своя обратная сторона. Дети выучили испанский язык, сейчас они его забывают, я грущу по этому поводу, потому что они прекрасно говорили на испанском языке, выучили его вот, во дворе. И там у нас была няня мексиканская, она не говорила на английском, поэтому детям быстро пришлось выучить испанский. Мы отдали старшую дочь в школу, и весь свой второй класс она проучилась в мексиканской школе. Опять же надо понимать, что это не местная государственная школа, туда эмигрантов не берут, нужно чтобы у тебя был паспорт, мы отдали в частное образование, это недешево выходит. Там до фига разных платежей, там реально вход в школу платный, не как здесь, 1000 рублей на шторы. 8000 песо, умножай на шесть — 48 тысяч рублей в месяц. Я очень долго выбирала школу, отнеслась к этому серьезно. Мы смотрели несколько школ, выбрали по итогу ту, у которой хорошие отзывы. Она меньше, чем другие, там нет бассейна, но оттуда выходило много детей, которые хорошо поступали в американские вузы. Это был худший учебный год для ребенка, она забыла всё, чему ее учили в российской школе. Там их практически не учат, они в основном с ними играют. Если ребенок хоть капельку там чуть более активный, чуть более характерный, его просто сажают на последнюю парту, и он там занимается своими делами, и, собственно, всем плевать, что происходит.

— То есть образование никакое?

— Оно не очень хорошее. Очень плохо по сравнению с российской школой. Я увидела, что ребенок перестал учиться, просто перестал. Ну то есть она ничего там не получала, и она скатилась за год по предметам. Такого вот широкого кругозора, который дает российская школа, нет больше нигде, кто бы что ни говорил про нашу систему образования. Последний год, который мы жили в Мексике, дети просидели дома. Дочка была на онлайн-образовании российском, маленькая с няней тусовалась, им было классно.

— Слушай, ну хорошо, с образованием понятно. Давай про медицину. Как лечатся в Мексике?

— У нас хорошая медицина в России. В Мексике я бы не сказала, что плохая медицина, но опять же, я считаю, что в Индии медицина сильно лучше, например. Самые крутые доктора в Индии обучаются в России, если ты не знала, кстати. Когда мы в Мексике получили карточки временные, это даже, знаешь, не временный вид на жительство, это что-то до этого. Нам стала доступна бесплатная медицина. Как это выглядит: ты приезжаешь в какую-то городскую больницу, тебе окажут помощь, если не требуется какая-то серьезная операция. Но как только дело касается чего-то более серьезного, готовь деньги. А городские госпитали у них такие, какими не были наши 20 лет назад. У них работает система «светофор». То есть ты приходишь, если ты можешь говорить, если ты в сознании, то ты можешь просидеть 2–4 часа. Неважно, как ты, кто ты, ребенок, не ребенок, ты можешь просидеть долго. Там очень грязно, я вот так вот сидела, смотрела, а какую она иглу ставит в шприц, потому что это страшно. Один прием может обойтись в штуку долларов, потому что платить нужно за каждую манипуляцию. Я привезла дочь с отеком Квинке и выложила около 17 тысяч песо, это как раз почти 1000 долларов.

— Вау! Когда мы договаривались об интервью, ты меня заинтриговала историей про какую-то бандитскую машину…

— Это вообще было смешно. Я, кажется, купила картельную машину.

— Я не удивлена, с такой тягой к приключениям…

— Меня там на этой машине вообще долго не останавливали местные инспекторы. То есть эта машина для них как будто вообще не существовала. Но машинка-то не маленькая — Suzuki Grand Vitara, тонированная в ночь. Сейчас вспоминаю, как я ее покупала, смеюсь. Мне ее продавал чувак, который по виду ну прям бомж, ну прям совсем. Я подъехала к какому-то очень убитому зданию, проверила тачку, отдала очень много денег наличкой и уехала. И меня никто не останавливал два года. Вообще. При этом у меня старые номера, там же вообще такое классное налогообложение — они каждый год выпускают новые номера, чтобы ты платил налоги. Потому что никто не хочет их платить совсем. И ты не можешь получить новые номера, пока ты не погасишь все налоги. И на этой машине семилетние номера стоят. А раз в год ты обязательно должен менять номер, у них в плашке там всегда новый рисунок, новые цвета, чтобы было видно, что ты едешь на номерах без долгов. У меня номера старющие, семилетние, то есть я долги не платила, за номера не платила, и до меня их не платили, я не знала, как это делать. Я узнала об этом, только когда пришло время ее продавать. Вот и меня никто не останавливал. Хотя это самое грубое. То есть они останавливают, и у них прям рейды. Меня — нет. Это точно была картелевская тачка.

— Есть из-за чего туда вернуться?

— Именно в Мексике ничего. Мне ничего там не понравилось Многие люди, как я, это факту люди, которые жрут ежиков, понимаешь? Колется больно, не очень вкусно, но я продолжаю жрать. Море красивое, но говно. Пляжи узкие, пропахшие пивом. Всё потому что мексиканцы приходят громко слушать музыку, пьют, там очень узкая гряда. Я же привыкла к азиатским широким пляжам, когда ты приходишь и ты там один. Я не знаю, зачем возвращаться в Мексику, но за границу я возвращаюсь всегда за теплом. Моя дочь, например, выше сверстников. Я понимаю, что это связано не с тем, что папа у нее высокий, это связано с тем, что мои дети получали много витамина D, и они хорошо растут.

— В эмигрантской среде есть такое, что люди, наоборот, стараются избегать контактов с русскими на чужбине?

— Неправда. Наоборот, потому что они не могут вклиниться. Понятно, что ты хуже ассимилируешься, это однозначно, сто процентов. Но русское сообщество, русскоговорящее, мы его сейчас так называем, это одно из самых поддерживающих в мире. Как бы его ни хаяли. Да, ты задаешь вопрос, тебе тысячу раз скажут: «Вы что, не читали до этого?» Но если тебе повезет, а очень часто везет, всегда есть какой-нибудь чат, какая-нибудь группа, где ты можешь получить информацию обо всем. Мексиканцы, испанцы, итальянцы, неважно, они тебе не могут рассказать то, что тебе нужно. Почему? Потому что для них не бьется твоя реальность, понимаешь? Условно, тебе расскажут, как заплатить налоги, но не скажут, где купить хорошее постельное белье, такое, как мы привыкли, хлопковое. Мы привыкли к качественным продуктам, мы замечаем, где они получше, мы замечаем, где там ягодку-то по оптовой цене купить или еще что-то, и это ты получаешь только в русскоговорящем сообществе. Они (местные) не понимают, что тебе нужно. Они, условно, не понимают, что не так в тухлых ягодах. Они не понимают, что не так в той реальности, которая тебя шокирует. Ну то есть я сталкивалась с этим, когда я разговаривала с администратором нашего комплекса. Я говорю: «Где купить шторы?» У него был какой-то парень, который шил их, но пропал куда-то, я ждала-ждала. В итоге я устала ждать, плюнула и сама сшила шторы, еще и заработала.

Ты живешь там, и ты не понимаешь, насколько там дорого и тяжело. Ты как медленно сварившаяся лягушка. После Мексики у нас было два дня в Дубае, и я очень боялась поездки туда, я понимаю, что Дубай — это один из самых дорогих городов мира, и я понимаю наше финансовое положение, которое уже там скрипит вообще. Я такая: «Боже, как мы будем? Мы сдохнем в Дубае от голода», — вот с такой мыслью я летела. Мы приезжаем, идем с мужем в магазин и офигеваем, потому что цены ниже, чем в Мексике, блин. Я серьезно, мы были там двое суток. Понятно, что мы там как туристы. Мы ездили на такси, это такие же цены, как в Мексике, только мы ездили, блин, на «Лексусе», понимаешь, мы покупали хорошие продукты, и они были дешевле. И когда мы рассказываем, что в Мексике дорого, все там такие: «Ну да», мы говорим: «Вы не поняли, нам в Дубае показалось дешевле». Они такие: «Чего?» Да, вот так дорого.

Сейчас мы вернулись в Россию, я решила взять ипотеку, я хочу, чтобы мои дети проучились какое-то время в российских школах, то есть если мы будем сейчас смотреть на какие-то путешествия, мы будем выбирать не длительные путешествия, либо я буду рассматривать какую-то индивидуальную миграцию. Не просто так все возвращаются, все понюхали пороху. Я — человек, который с 2021 года пытается свалить из России…

— Ты плохо стараешься, может?

Ну потому что у меня есть мозги, я понимаю, что я не готова мириться с какими-то вещами. Кто бы что ни говорил, много вещей в России лучше, и все эти люди сейчас посмотрели, поняли, как жестко нас [обманывали]. Я с этой мыслью ехала обратно. Я приезжаю обратно, мне же все расскажут, как в России плохо, как все жалуются. Твою мать, как здесь круто! Все говорят, вот санкции, нельзя платить телефоном. Я по QR-коду заплатила, вообще никакой проблемы нет. Я довольна, что у меня ребенок идет в школу, я хочу отдать в садик младшую, я хочу взять ипотеку, я хочу здесь бизнес делать. Всё классно. Да, мне здесь холодно, а в остальном прекрасно. Во всём мире хуже, вот так вот.