Из профессиональных писателей — в бомжи. История бездомного, который в порыве творчества исписал даже свою трудовую

На днях для пятерых бездомных организовали профессиональную фотосессию. Разница ошеломляющая — неумытые и оборванные до съемки превратились в людей, которых можно спутать с бизнесменами. Почти ничего не выдавало суровой правды — алкоголизма, наркомании, бродяжничества. Четверо из пяти после такого опыта решили восстановить документы и уйти с улицы. Мы решили выяснить, у многих ли это по статистике выходит, и отправились в приют. Одним из постояльцев оказался бард, в прошлом студент Литературного института в Москве, член Союза писателей Олег. На фото в молодости он похож больше на режиссера Константина Богомолова, а сейчас — пожилой мужчина с букетом болячек после десятков лет скитальчества.

Мы отправились в приют «Человек человеку», расположенный на улице Воронова в пристройке к обычной пятиэтажке. Сейчас тут проживает 29 человек. Олег Задорожный — один из постояльцев. Корреспонденту он представился как бард и поэт, во что верится не с первого взгляда. Говорит, с 1991 года учился в Литературном институте в Москве и был членом Союза писателей. Друзьями обзавелся, даже женат был дважды, и дети есть, а вот материальные ценности никогда его не интересовали. Так и жил, нажил много знакомств, да только не помогут они ему сейчас никак.

— Год я проучился на очном отделении, потом на заочном, да и время было такое, не для учебы. Параллельно меня приняли в Союз писателей, и необходимость в учебе отпала, но я продолжал ходить, не для галочки, а ради общения с людьми, овчинка стоила выделки, — вспоминает Олег Васильевич.

Беда успешного писателя пришла, когда на Украине скончалась его мама.

— После этого я «ушел в стакан» и разглядывал этот мир через стекло этого стакана. У меня отобрали всё, что было на Украине, а там было наследство от дедов и мамы — полгектара земли, квартира в Полтавской губернии, и с тех пор я стал настоящим литературным бомжем.

С Красноярском Олега Васильевича связывает своя семья, в 1989 году он женился, но, как думают волонтеры, после всех этих событий найти общий язык с супругой он не может до сих пор. В приют «Человек человеку» обратиться за помощью месяц назад посоветовал участковый, с которым Олег Васильевич встретился в подъезде. Бездомный очень хвалит приют, но признается, что хотелось бы чего-нибудь другого, своего.

Сомнения о рассказанной истории развеивает поиск в интернете. На сайте bards.ru можно найти и фото мужчины в молодости, где он больше смахивает на супруга Ксении Собчак режиссера Константина Богомолова, и его произведения. Подпись гласит, что Олег Васильевич родился при Хрущеве в Сибири, жил в Новокузнецке.

— Песен Олег не пишет, он просто поет свои стихи, — пишет неизвестный автор. — По мнению Риммы Казаковой, стихи у него «...не конъюнктурные, глубокие индивидуально, духовно и лексически окрашенные. Они льются из его души так вольно и по-своему, даже знаки препинания он откидывает — в спешке рассказать себя и свое. Можно с ним спорить, можно корректировать его собой и править себя по нему, но... но в том, что он рожден с редким и трудным Даром, — нет сомнения». Географически Олега держат три пространства — Сибирь, Подмосковье и Крым.

Просим Олега Васильевича прочитать что-то свое. Он оказался подготовленным, достал записи и прочитал ответ на романс Татьяны Олейниковой «Полынь». С разрешения автора приводим эти строки:

В ночь, когда потемнело, полынь

Пахнуть стала недолго лавандой.

Так обтертая рыбой шаланда,

А в шаланде багровый старик

Шибанут огурцом напрямик.

Слава богу, я в этих местах

Погулял по полынным откосам.

Ни ответов уже, ни вопросов

В перепаханных мною листах.

Слава богу, у здешних твердынь

Нет отмены небесным командам,

Потому-то и пахнет лавандой

Потемнелая в полночь полынь.

Помимо знакомств, поэт нажил за эти годы множество проблем со здоровьем — сердце, почки, очень опухшие ноги, похожие на лапы плюшевого медведя. Сейчас волонтеры ищут возможность устроить его в больницу и оформить ему инвалидность — одно ухо уже не слышит, один глаз уже не видит. Документы тоже надо восстанавливать. Творческая личность, когда не на чем было писать, он делал записи везде, где придется, — пострадали трудовая книжка, полис.

Смерть мамы, теплотрасса, срок за кражу — история Стаса

Здесь, в приюте мы назначили встречу с одним из участников нашумевшей фотосессии. 33-летний Стас — один из тех, кто решил после нее взять себя в руки и восстановить паспорт.

Это робкий и стеснительный парень. Сутулится, шея ушла в плечи. По лицу видно, что раньше много пил. Осипшим голосом здоровается, держится скромно. Спустя некоторое время, когда уже попривык, также робко роняет: «А я в детстве мечтал стать корреспондентом, только на радио, чтобы меня не видно было». Кто знает, быть может, судьба сложилась бы в детскую мечту, если бы не смерть мамы. Ее не стало, когда парню было 16 лет. Астматик, задохнулась во сне.

— Квартиру разменяли, мне выделили часть, но я там недолго жил. Разругался с родственниками и ушел, — начинает рассказывать молодой мужчина, который внешне уже обогнал свой настоящий возраст.

Бездомным называть Стаса не совсем правильно, в Железногорске он до сих пор прописан в той самой квартире, которую «щедро» выделили родственники. Выписать без его согласия не могут. А сам он жил на улице, ночевал на теплотрассе, вокзалах, в работных домах. Теперь его домом стал приют «Человек человеку».

— Самое тяжелое на улице было — найти себе пропитание. Днем я в благотворительной столовой ел, а потом, если кто-то купит мне поесть, так я и рад. Когда деньги давали, я мог и спиртное купить, — делится Стас.

Алкоголизм для бездомных — дело обычное. Зимой, как рассказывает наш собеседник, так согреваются, а всё остальное время просто нечего делать, вот и пьют. С улицы уйти захотел, потому что пить надоело. На момент нашего разговора он не пил уже почти месяц.

Сам Стас о своей жизни рассказывать много не хотел, но от волонтеров мы узнали, что он скиталец и в тюрьме успел побывать. На это ушло 10 лет его жизни. Сидел за кражи.

Сейчас у жителя приюта есть проблемы со здоровьем, за время бродяжничества он успел обморозить ноги, у парня диагностирована эпилепсия. Но работать всё равно хочет, строит планы.

— Я могу дворником работать, хочу квартиру снять и жить. На улице надоело, — морщит лицо Стас.

А вот о семье даже и не думает. Говорит, что не встретил свою любовь.

«Всего 5% бездомных могут вернуться к нормальной жизни»: как и кто попадает на улицу?

Чтобы понять, почему люди в 2022 году до сих пор живут на улице, нужно искать корень проблемы в детстве бездомных. Почти все они — дети асоциальных родителей или воспитанники детских домов. Своими наблюдениями по этому поводу делится волонтер и общественник Александр Штеле.

— В 80% случаев, которые мы встречали, девушки, оказавшиеся на улице, — воспитанницы детских домов. Чтобы понять, почему так, нужно обратить на этот факт внимание социальных служб. Важно знать, где происходит надлом, когда начинает трещать по швам судьба этих детей.

— Да, это образ жизни. Всего 5% бездомных могут вернуться к нормальной жизни. Мы провели фотосессию, и, если поможем хоть одному из пятерых, это уже будет достижением для нас. Сейчас после Стаса подтянулись и другие участники нашей фотосессии — Сергей и Виталий пришли в приют. Еще одного Виталия узнал брат, живущий в Калининграде. Не пришла только Вика, но мы надеемся, что она тоже возьмет себя в руки, — переживает за каждого Александр Штеле.

Бездомные недоверчивы, и не все мечтают иметь крышу над головой. К волонтерам тоже относятся настороженно, они не верят, что помощь может быть безвозмездной. Как это происходит обычно: существуют работные дома, где они могут жить бесплатно, но ежедневно их вывозят на работы, как правило, это тяжелый физический труд. По словам бездомного Стаса, платят в день 100 рублей, деньги дают не сразу, а через неделю. Запрещают пить, вести привычный образ жизни, и все бездомные рано или поздно оттуда уходят.

Как помогают волонтеры: бесплатно кормят в благотворительной столовой, выдают вещи, пристраивают в приюты временного содержания (находиться без документов здесь можно до 90 дней, дальше, если нет паспорта, — снова улица), помогают сделать документы, получить медицинскую помощь.

Сейчас в Красноярске есть фонды и центры, которые помогают бездомным людям. В основном это религиозные организации. Александр Штеле считает, что чаще бездомным помогают люди верующие, все остальные отворачиваются от бомжей. В планах общественника — работа над созданием кризисного центра на базе храма Иоанна Предтечи. А сейчас помогать бездомным можно вещами и предметами быта в фонде «Милосердие».

— Можно принести одежду в благотворительную столовую на Робеспьера, 25. Очень не хватает мужской одежды, особенно зимней. Мы рады принять помощь, желательно, чтобы одежда была в хорошем состоянии, чистая, — обращается к красноярцам волонтер.

Недавно мы рассказывали о бездомной Светлане, которая умерла от онкологии. Родители выгнали ее, 13-летнюю девчушку, из дома, у нее не было паспорта, никаких документов. Она подрабатывала как могла, а к 30 годам у нее появилась эта болезнь. Волонтер Александр Штеле считает, что Свету можно было спасти.

— Если бы она попала к нам на два года раньше, мы бы ее спасли. Ей просто не успели сделать документы и отправить на лечение в онкоцентр. Когда паспорт был готов, всё, что могли сделать для нее медики, — оказать паллиативную помощь. Она умирала в приюте, а мечтала стать парикмахером, — возмущается бюрократией общественник.

Бездомные без документов не могут сделать флюорографию, но эта ситуация критическая для всех людей, ведь они часто хватают туберкулез и разносят его. Волонтеры считают, что власти должны обратить на это внимание и хотя бы делать им снимок без паспорта и полиса, но вовремя. Что уже говорить о прививках в период пандемии коронавируса — с этой точки зрения о бездомных тоже никто не думает.

Без помощи эти люди будут тихо умирать от холода на теплотрассах, а ведь они такие же, как все остальные, со своими бедами, переживаниями, болезнями, заботами. Человек человеку, будем надеяться, не волк.