«Главное — выстроить границы»: самый молодой директор школы — об учителях в купальниках и маленьких зарплатах

В красноярском управлении образования заметили интересную тенденцию — молодые красноярские мужчины массово идут работать директорами школ. Самый молодой из них — 27-летний Роман Серёгин, который уже почти год руководит педагогическим коллективом школы №108 в Зеленой роще. Мы встретились с ним у него на работе и поговорили о реформах в образовании, учителях в купальниках и маленьких зарплатах.

— Первое свое образование я получил в Красноярском государственном педагогическом университете по направлению «педагог-психолог», потом, позже, я там же поступил в магистратуру по направлению «управление образованием», параллельно с этим обучался в Красноярском государственном аграрном университете по направлению «государственное и муниципальное управление», и вот в прошлом году окончил Сибирский государственный университет науки и технологий по направлению «экономика управления народным хозяйством». И сейчас готовлю диссертацию к защите.

Карьера у меня началась еще на 4-м курсе, я стал работать воспитателем, потом, позже, устроился педагогом-психологом в школу. Там, отработав три года, мне предложили стать заместителем директора по воспитательной работе, а еще через два года меня выбрали из кадрового резерва на должность директора, и вот я руководитель школы, — рассказывает молодой директор.

— Какие эмоции испытали, когда узнали, что стали директором школы?

— Я бы не сказал, что это было для меня чем-то волнительным. На самом деле, назначение на должность заместителя директора было даже более волнительным, а должность директора схожа с той по функционалу. Поэтому я пришел сюда, уже понимая степень ответственности, знал, что времени на раскачку нет и нужно начинать работать и давать результат.

Можно сказать, что, попав сюда, я прошел курс молодого бойца, потому что происходила реорганизация еще одной школы и ученики оттуда переходили учиться сюда, потом был юбилей школы. Иногда директора, годами работая, не проходят через все это, а тут все пришлось на первый год работы. Но, мне кажется, все испытания были успешно пройдены.

— Вы с детства мечтали стать директором?

— Нет, но я начал об этом думать со 2–3 курса университета. Вообще, если вспоминать детство, а особенно старшие классы, не могу сказать, что я был отличником. Учился хорошо, занимался футболом, но отличником не был и тогда еще не мечтал руководить школой. Но уже сейчас, будучи в статусе директора, бывал в своей старой школе, многие мои учителя до сих пор там работают и отмечают, что им приятно видеть результаты того, что они вложили в меня.

— Как вас восприняли дети, их родители, коллектив? Все-таки это необычно, когда директором школы становится молодой мужчина.

— Любая смена руководителя в любом учреждении, в образовательном или коммерческом — это стресс для коллектива. Коллеги вначале присматривались, но судили меня по поступкам и по действиям, по тому, что я говорю и делаю. Руководители в районе и в городском управлении удивились, потому что есть сформировавшийся стереотип о том, что молодые люди, парни и девушки от 20 до 30 лет, они еще не взрослые люди, они вроде как взрослые подростки, то есть находятся в некоем промежуточном состоянии.

Со стороны родителей никакого неприятия не было: мы сразу встретились и с наблюдательным советом школы познакомились. Я провел череду общешкольных собраний, где открыто был готов ответить на любые вопросы. В этом плане мне нечего бояться: меня никто не ставил на должность, я не являюсь ничьим протеже и я абсолютно честен и открыт был перед ними.

Было удивление со стороны детей, потому что, например, со старшеклассниками разница у нас может быть всего в 10 лет. Нет никакого панибратского отношения, я могу адекватно оценить поступок ребенка, дети относятся ко мне уважительно. Мне даже кажется, что мальчишки, особенно из начальной школы, смотрят, срисовывают действия, жесты, и ты всегда понимаешь, что ты под вниманием, а значит, нужно соответствовать, потому что так или иначе на меня направлены взгляды [детей], которые формируют свое представление об образе мужчины.

— А со стороны школьниц, особенно старшеклассниц, не сталкивались с каким-то флиртом или заигрываниями?

— Слава богу, такого не было. Это, я считаю, вопрос границ. Здесь не играет роль возраст, потому что и в 40 лет можно не выставить границы и попасть под панибратское отношение со стороны учеников. Нужно понимать и показывать: вот учащиеся, вот учителя, и мы не можем смешиваться.

— Придя сюда, что вы изменили первым?

— На мой взгляд, здесь было серо с точки зрения цвета, я добавил немного красок, старался сделать так, чтобы пространство было для детей комфортным, приемлемым. Они из другого поколения, и мне хочется постараться для них, чтобы им хотелось здесь находиться, а не было желания отсюда как можно быстрее сбежать.

Я бы хотел сделать в школе специальные места отдыха для детей, где они могли бы играть в настольные игры или общаться. Выделить под это отдельный кабинет не получится, поэтому планируется все это организовать в коридорах. И хотелось бы сделать зону для селфи, почему нет?

— А что бы вы изменили в системе образования в целом?

— Я не сторонник либерального подхода резко все менять. Мне нравятся слова нового министра образования Кравцова о том, что нужно смотреть на все спокойно и рассудительно, определить, на каком этапе мы сейчас находимся. Я не думаю, что все стоит резко менять. Нужно поэтапно выяснить, какие у нас слабые стороны и сильные. И в зависимости от этого принимать решение.

Понятно, что напрашивается какая-то реформа устаревшей модели классно-урочной системы, но в отсутствии альтернатив она работает. Иные варианты появляются только сейчас: я думаю, будущее — за сетевым обучением, но к этому нужно приходить постепенно.

— Как вы относитесь к школьной форме? Считаете это необходимостью?

— Я как психолог понимаю, что подросткам нужно самовыражаться. Тем более что идея школьной формы в том, чтобы всех уравнять. Но сейчас, в условиях рыночной экономики, это не имеет смысла: дети будут выделяться телефоном или обувью. У кого-то айфон за 80 тысяч, у кого-то телефон за 5 тысяч, у кого-то дорогие кроссовки. Форма-то может и будет одинаковой, но все дело в нюансах.

— По поводу телефонов: в некоторых школах, насколько я знаю, детям запрещают пользоваться телефонами полностью, даже на переменах. Что думаете по этому поводу?

— У нас такого нет и, я думаю, не будет, тем более, мы все понимаем, что поколение 2000-х, по сути, родилось с телефоном в руках и они применяют его повсеместно. Я вообще думаю, что телефону можно найти применение и на уроке, но все-таки считаю, что он так или иначе будет отвлекать ребенка от учебного процесса. Психологи считают, что мозгу нужно 15 минут, чтобы отдохнуть от просмотра новостной ленты и сосредоточиться на другой деятельности. Так что на переменах пусть пользуются, но на уроках лучше будет без телефонов.

— Две наиболее обсуждаемые проблемы в школах в нашей стране — это поборы и низкие зарплаты учителей. Что вы можете сказать об этом?

— Могу с уверенностью сказать, что поборов у нас в школе не было и нет, вы можете узнать об этом у учеников или их родителей. Да, сейчас частично работа охраны оплачивается родителями, но я решаю эту проблему, чтобы все-таки не взваливать это на родителей.

Что касается зарплат, если брать одну ставку — 18 часов, то зарплата, конечно, должна быть однозначно выше. Помимо работы в школе, у учителей еще проверка тетрадей и заполнение документов, а чтобы зарабатывать достойно, многие берут больше 1 ставки, но это сказывается на качестве работы и на физическом состоянии педагогов. Зарплата должна быть выше в пределах одной ставки. Это общегосударственная проблема. Сейчас доплата за классное руководство — 2,5 тысячи, это выглядит больше как материальная помощь, а не доплата, за которую можно спрашивать с учителя о том, что он как классный руководитель сделал.

— Еще одна проблема, которая, как мне кажется, возникла в последние годы — это то, что с появлением соцсетей родители стали больше следить за учителями. Иногда это доходит до маразма: вы, наверное, помните, как учительницу уволили за фото в купальнике. Что вы думаете об этом и о том, как учитель в идеале должен вести свои соцсети?

— Это не вполне нормально накладывать ценз на педагогов. Он что, не может быть в купальнике, на пляже находиться? А если он придет на городской пляж, а там будут дети с его школы, ему нужно будет оттуда уйти? Учитель имеет такое же право, как и все, отдохнуть на пляже, сходить в бассейн и даже сфотографироваться там и выложить снимок в свои соцсети. Другое дело, что иногда молодые учителя не совсем разграничивают, чем можно делиться в своих соцсетях, а чем нет. Я думаю, не стоит выкладывать фото с гулянок или с застолий с алкоголем либо тогда делать свои страницы приватными и не добавлять туда детей и родителей. Должны быть какие-то границы.

— А вы чем любите заниматься после работы?

— Читаю книги или пишу книгу. Она частично про образование, частично — автобиография. Когда был моложе, мог и в клуб сходить, но сейчас это уже не вписывается в мою директорскую деятельность, поэтому я просто встречаюсь с друзьями или езжу в гости к родителям.

— Вы чувствуете себя старше своих ровесников?

— Есть такая книга, ее написала психолог Мэг Джей, «Важные годы. Почему не стоит откладывать жизнь на потом». Она пишет о том, что промежуток жизни от 20 до 30 лет определяет будущую жизнь человека. Мне кажется, большинство моих ровесников, да и наше поколение миллениалов в целом, склонны к потребительскому отношению к жизни: в этом возрасте многие все еще ищут себя, путешествуют, но не особо думают о профессии и карьере. Хотя, как по мне, в 20 лет человек уже достаточно взрослый, чтобы принимать решения. Я просто думаю, что надо этот промежуток жизни использовать максимально эффективно.