«Сынок, бросай всё и уезжай, мне позвонили из военкомата»: как красноярская семья уехала от мобилизации сперва в Казахстан, а потом в Турцию

Алексей и Елена Александровы — молодая семья из Красноярска. У пары двое детей. Старшая дочка от первого брака Елены учится в 8-м классе, а младшей чуть больше года. Алексей — программист, а Елена занимается SMM. После 21 сентября, когда в России объявили частичную мобилизацию, от привычной комфортной жизни пришлось отказаться буквально за сутки. Корреспондент NGS24.RU пообщался с «поуехавшими» красноярцами. Они рассказали, как обживаются на новом месте, и рассуждают, почему без «пинка» в виде мобилизации, возможно, никогда бы не переехали.

Алексей с Еленой женаты не так давно. Познакомились будущие супруги на работе. У Елены есть дочь от первого брака. После свадьбы у молодоженов довольно скоро родилась еще одна дочка. Алексей в последние годы занимается программированием, а Елена продвигает страницы в соцсетях. У пары была квартира, взятая в ипотеку, куча планов на жизнь и впереди маячил отпуск. Всё изменилось 21 сентября.

После начала мобилизации супруги сразу начали обсуждать отъезд. Алексей предупредил родственников, что ему, возможно, придется покинуть страну. Правда, родные, которые живут далеко от Красноярска, его отговаривали. Но через несколько часов выбора уже не оставалось.

— Утром 22 сентября позвонил матери, сказал: «Приезжай попрощаться». Она в слезы: «Да кто тебя заберет?» А уже в 2 часа дня сама позвонила и сказала: «Сынок, бросай всё и уезжай, мне позвонили из военкомата». Туда я должен был явиться с вещами. С тех пор как я служил, не прошло и года, дембельнулся в декабре. Боевого опыта нет, один раз был на стрельбах. Служил в танковых войсках. По специализации я — стрелок.

Никакого плана в тот вечер не было. Мы думали, что будет несколько дней, чтобы нормально подготовиться. Я прискакал домой, в дорожную сумку собрал зарядки, щетки, ноутбук, остальные вещи кидали в любые попавшиеся пакеты, мусорные, оставшиеся от походов в магазины. Закинул в багажник пуховики, нательное белье, ботинки. С этим добром и поехал.

На работе мне разрешили уйти на удаленку. Короткое и тяжелое прощание с семьей. И прямиком в Казахстан. Уже тогда писали, что многих не выпускают, и чтобы разделить с кем-то страх, я начал искать попутчика в чатах. Нашел парнишку из Кемерова. В полночь я был там, забрал его. Его мать накормила и перекрестила нас, он сел за руль, а я заснул. В 10 утра были на границе. И дальше я уже беженец, — рассказывает Алексей.

Поначалу парень не понял, что доехал до границы. Впереди пусто, и это было мало похоже на рассказы из чатов, где сообщали о километровых очередях из легковых авто.

— Полное безлюдье, собаки, пустыри, я думал, нас не туда завел навигатор. Останавливаю дальнобоя, спросил, правильно ли еду. Он говорит: «О, патриоты поперли! Правильно». Дальше увидел кучу фур. Пограничник взял на понт, сказал, что тут мобильный пункт комиссариата, спросил: «Рискнешь?» Я сказал, что рискну. Якобы сотрудник военкомата оказался рядовым пограничником. Нас проверили, проверили машину. Спрашивали про повестки. Мы их и вправду не получали. Спрашивали про поездку, сказал, что на IT-конференцию на неделю еду. Он тем временем смотрит на мой пуховик, зимние ботинки, а в Казахстане тогда днем было 30 градусов жары. Пограничник всё понимал, но сказать ничего не мог, — делится своей историей Алексей.

Парни доехали до Павлодара, переночевали в гостинице. Нескольких часов в городе было достаточно, чтобы понять, что надолго оставаться и перевозить сюда семью на ПМЖ не хочется. Ребята поехали до Астаны. Там Алексей прожил в хостеле больше месяца.

— На карте нашел 2–3 капсульных отеля и месяц жил в Казахстане — с 24 сентября по 3 ноября. Бескрайняя степь, нет елок, гор. Мы с женой искали квартиры, цены росли на глазах. Дальше поняли, что оставаться в Казахстане — это шило на мыло. Да, безопасно, но климат, степи желтые бесконечные, экстерьер такой же, как у нас. Если шагнули за порог, то надо искать страну получше.

Столичность Астаны только на главной аллее, где все основные постройки. Город молодой, инфраструктуры и приятной городской жизни нет. Единственное, был под большим впечатлением от мечетей. Общался с мусульманами, они успокаивали, говорили, что готовы принять и всячески помочь. Такое отношение я встречал всё время, пока был в Казахстане, несмотря на сообщения в сети об обратном, — говорит Алексей.

Всё это время парень работал с утра до поздней ночи и удаленно помогал семье. Вместе они искали другое место для жилья и думали, где можно осесть надолго. Тем временем Елена занималась документами и решала вопросы с недвижимостью в Красноярске.

— Я понимала, что муж попадет под первую волну [мобилизации]. Мы обсуждали это, всё из рук валилось, было очень тревожно. Денег не было, была только кредитная карта на 300 тысяч и всё. У нас ипотека, двое детей, машина. Я начала переписываться со всеми знакомыми, кто живет в разных странах. Общалась с одноклассницей, которая живет в Германии, с девчонками, которые планируют уехать. Одноклассница посоветовала Турцию, мы стали изучать. Посмотрели, что там достаточно просто получить ВНЖ, и решили, что так и поступим, — рассказывает Елена.

В общей сложности на подготовку всего необходимого для переезда у Елены ушло больше месяца. К тому моменту, как муж был вынужден покинуть страну, у детей даже не было загранпаспортов.

— Мне нужно было закрыть тут все вопросы с документами. Я сделала загранпаспорта детям. Нам их делали больше 3 недель. Я проставила апостили на свидетельства о рождении детей, о браке. Это верифицирует всё в другой стране. Без апостиля документы ничего не значат. Я сдала квартиру, нашла риелтора. Пошла к стоматологу, потому что все знают, что за границей дорогие стоматологические услуги. Надо было собрать вещи, упаковать всю свою жизнь в два чемодана, это было очень сложно. Я осталась одна с двумя детьми, мамы у меня нет, отец приезжает, но не особо берет внучек повозиться. Родители мужа живут за 100 километров, не могут приехать, когда нужно, — рассказывает Елена.

В октябре, столкнувшись с трудностями, Елена даже предлагала супругу вернуться обратно. Новости о том, что мобилизация завершилась, давали надежду. Правда, официального указа так и не было подписано. Поэтому девушка продолжила подготовку к переезду.

— Были срывы, истерики, откаты назад, вопросы, зачем нам это. Может, ты вернешься и всё рассосется? Но мы возвращались к той мысли, что [и раньше] хотели переехать. Рассматривали Чехию, чтобы там училась старшая дочь. Когда всё хорошо, всё время откладываешь, думаешь, чуть позже, чуть попозже. Когда начали закрывать Европу, мы начали думать. Потом началась [спецоперация], подумали, что съездим в отпуск и вплотную займемся. Мобилизация стала пинком под зад. Это пинок не тратить время. Даже если переезд не насовсем, это возможность посмотреть мир и попутешествовать. Когда ты не знаешь, что ждет завтра, понимаешь, что надо действовать, пока есть возможность, — рассуждает Елена.

В Астане Алексей был вынужден продать машину за 250 тысяч рублей. Это было почти на треть ниже ее рыночной стоимости в России. Но выбора у семьи не было: нужно было покупать билеты, чтобы улететь в Турцию и снять там жилье на несколько месяцев.

— Рассчитывали за 70 тысяч улетать из Казахстана. Потом билеты подорожали в два раза. За неделю до отлета прямые билеты в Анталью появились. Повезло, что открыли чартерные рейсы. Мужу билет обошелся в 40 тысяч, мне с детьми — в 37 тысяч. Рейс два раза задерживали на несколько часов. Горячей воды, чтобы сделать смесь для младшей, не было. Старшая спала на сиденьях и даже на полу. Я спать не могла с маленьким ребенком на руках. У меня были месячные. Когда встала, всё было в крови. Я пошла в туалет застирать джинсы, пришлось в итоге идти в одном плаще, вместо штанов я надела шорты мужа, которые были с собой. Это было ужасно, — делится деталями своего переезда Елена.

Семья воссоединилась 3 ноября в Анталье. Оттуда они несколько часов ехали на автобусе в город Фетхие. С выбором места помогли знакомые и интернет.

— Поняли, что город хоть и туристический, но есть необходимая инфраструктура, больницы, школы, торговые центры. Несколько человек посоветовали Фетхие. Он на берегу Эгейского моря. Здесь буржуазное элитное место, много британцев отдыхают и мягче климат. На Эгейском море легче переносится жара, зато зимой чуть прохладнее. Сначала хотели в город Каш, но туда переехали многие айтишники и стало сильно дорого, — объясняет Елена.

Поначалу семья решила позволить себе короткий отдых и заранее сняла небольшую виллу с бассейном, откуда можно было бы ходить и смотреть жилье для долгосрочной аренды. Правда, дом оказался в получасе езды на машине до центра. Но это была уже не самая сложная проблема. Первоначально Турция очень впечатлила красноярцев.

— Поразили горы здесь вокруг. Есть сосны, кипарисы и очень много фруктовых деревьев, садов, мандарины, апельсины, оливки, гранаты, которые лопаются от спелости. Мы не срывали, можно попросить у турков собрать, но пока этого не делали. И, конечно, чистейший воздух, потому что здесь газ и электричество. В основном здесь дома в 3–4 этажа. Высоток нет. В «Википедии» написано, что здесь 167 тысяч население, но местные говорят, что уже около 300, — рассказывает Елена.

Через несколько дней поисков жилья пара поняла, что снять квартиру дешево, как они изначально рассчитывали, не получится.

— Мы когда сюда собирались, планировали за 5–6 тысяч лир снимать. Лира стоит примерно 3,3 рубля. Когда приехали, нам сказали, что меньше чем за 10 тысяч вы не найдете нормального варианта. Так и оказалось. Цена за трехкомнатную квартиру, здесь это называется «2+1», две спальни и гостиная — 15–16 тысяч лир. Мы сняли за 15. Договор на полгода. Хозяин согласился на так называемый «сплит», мы отдали деньги за 3 месяца и еще через 3 оплатим вторую часть срока, — рассказывает об условиях жизни в городе Елена.

Фетхие сегодня чуть ли не на треть — русский город. Таким он стал после начала мобилизации.

— Мы живем практически в центре, здесь куча магазинов. Рядом больница, недалеко полицейский участок, 15 минут — и большой торговый центр, автовокзал, 25 минут пешком до набережной. Она очень красивая, вдоль нее везде велодорожки. Есть парк аттракционов — очень крутой. Аттракционы, как в нашем Центральном парке, только всё бесплатно для детей. Плюс полно малых архитектурных форм, красивый ландшафт. Его отстроили несколько лет назад.

Очень много мужских барбершопов. Женских парикмахерских не так много, и они все за закрытыми дверями. И вывески, как из 90-х. Здесь с этим проблемы. В основном, мастера маникюра и педикюра — это русские девчонки, которые принимают на дому.

Здесь русских практически 30% населения. Наши соседи — русская семья. Когда мы приезжали в парк, то там 90% — это русские. Те, кто находятся здесь, в основном уехали от мобилизации. У всех ситуации разные. Но в первую очередь их сподвигли переехать неопределенность, опасность и тревожность.

Мы в чате местном состоим и встретились с семьей в парке. Женщина рассказывала, что у мужа псориаз, из-за тревоги болезнь обострилась. Он сказал: «Я не могу, надо уехать [из России]». Сегодня с другой семьей встречались, они тоже из-за этого уехали. Там муж сказал, что в России невозможно растить детей и думать о будущем, — продолжает рассказ Елена.

Старшая дочка у Алексея и Елены на следующий год пойдет в 9-й класс. Впереди экзамены, поэтому вопрос с обучением изначально был одним из основных. К счастью, его удалось решить. Оказалось, что родителей, которым пришлось переводить детей на дистант из-за переезда, достаточно много.

— У нас довольно лояльный директор. У нее дочка живет в Америке. Я пришла к ней и сказала, что мы собираемся покинуть страну, спросила, какие есть варианты обучения, дистанционное или домашнее. Она сказала, что дистанционное — не проблема, просто пишите заявление. Сейчас есть электронный журнал, все будут присылать. Плюс есть несколько площадок по дистанционному обучению. Дочери присылают задания, она их выполняет и отправляет учителям, плюс конспектирует параграфы. Учителя отнеслись нормально. Директор сказал, что я не первая, кто пришел с такой просьбой, — описывает ситуацию Елена.

Но дальше встает проблема получения ВНЖ. В Турции находится без визы можно 2 месяца. Без вида на жительство нельзя отдать детей в школу или детский сад. Поэтому сейчас на первый план вышел вопрос будущей натурализации.

— Для ВНЖ нужно заключить договор аренды, нотариально заверить его с хозяином квартиры. Либо на полгода, либо на год. Потом нужна медстраховка для взрослых, потом нужно нотариально заверить свидетельство о рождении детей. Затем нужно получить местный ИНН, но это делается легко на сайте, для этого нужно купить местные сим-карты.

Если ты получаешь ВНЖ, ты имеешь право пойти в государственную турецкую школу, бесплатно. Но преподавание полностью на турецком, ребенку будет очень сложно. Мы когда смотрели, в Фетхие была международная школа, где преподавали на английском и на русском, но ее закрыли. Оказывается, и здесь режим Эрдогана козлит — сейчас идет подготовка к выборам, а владелец частных школ в Фетхие в оппозиции Эрдогану.

Возможно, через полгода нам придется переезжать в другой город. Это могут быть Стамбул, Измир, Анталья, где есть международные школы, — рассуждает Елена.

Тяжело переезд дался не только взрослым, но и детям. Главной причиной стала тоска по родине.

— Старшая дочь больше всего переживает. Она подросток, [ей тяжело] вот так всё бросить. Вся ее жизнь — это ее друзья, тусовки. Ей очень тяжело, она хочет домой. Мы пытаемся ей объяснить, что пока домой невозможно, пока не закончится [спецоперация]. Пытаемся найти ей тут круг общения. Сегодня встречались с семьей, у которой мальчик-подросток, чтобы она как-то общалась и проводила время. Пытаюсь найти курсы английского офлайн. Всё время на дистанционке тяжело.

Мы с мужем можем поделиться своими переживаниями, а ей сложно. Она всё время в мессенджерах, в соцсетях, все друзья там. А маленькой [дочке] просто. Она кайфует от погоды, ей всё интересно. Детсады тоже доступны, если есть ВНЖ. Ты имеешь право написать заявление, тебя должны принять. Сейчас проблема, что очереди. Здесь не хватает мест из-за наплыва мигрантов. Пока нам это не грозит, ведь младшей год и 3 месяца, — резюмирует Елена.

Семья пока справляется и материальных проблем не испытывает. Правда, в перспективе может понадобится дополнительный заработок, особенно, если придется переезжать в Стамбул. Осваивать новые профессии в Турции берутся многие российские эмигранты.

— Русские приезжают и сами пытаются организовать бизнес. Девушки в чате писали, что они открывают здесь развивающий центр для детей от года до 4 лет. Приезжие тоже хотят чем-то заниматься и одновременно обустраивать быт своих детей.

Когда я в чате прочитала про детский развивающий центр, я сразу написала, что готова работать. У меня у самой маленький ребенок, я могу обучаться. Я готова здесь работать хоть кем, даже официанткой пойти. Для меня нет стыдной работы, если она не асоциальная или преступная, — говорит Елена.

— В среднем зарплата у турок 10–12 тысяч лир. Зарплата у мужа — 16–18 тысяч лир. Коммуналка примерно так же стоит, как в России. Тут дорогое электричество, потому что от него работают кондиционеры, обогреватели и бойлеры. Центрального отопления тут нет. Зимой где-то градусов 12. Интернет и коммуналка выходят примерно 3,5 тысячи рублей. У меня удаленная работа, которую я сохранила. Пока я получаю детские. Ипотеку мы закрываем моими детскими и моей работой. Аренду жилья закрываем сдачей квартиры в России. Зарплата мужа остается на жизнь здесь, — рассказывает Елена.

Всего же у пары уходит около 12–13 тысяч рублей в месяц на продукты. Хватает и на то, чтобы сходить отдохнуть в развлекательные заведения. На это из бюджета Александровы закладывают около 8 тысяч в месяц.

О том, чтобы переехать из Турции в другую страну, пока речи нет. Раньше семья частенько обсуждала возможный переезд, рассматривала Европу. Правда, для такого серьезного шага готовиться нужно очень долго. Поэтому в ближайшей перспективе Турция — их дом.

— Мы собираем документы на ВНЖ, а потом подадим на девочек. На это есть полтора месяца. Проще условий нигде нет. Конечно, хотелось бы в Европу. В идеале — в Восточную Европу, но она совсем закрылась. В Испании в разы всё дороже. Отсюда можно сделать визу в Испанию. Но в Барселоне цены на однушку начинаются от тысячи евро. Пока мы Европу не потянем, — считает Елена.

Если ситуация в России изменится, семья готова вернуться домой. Зависит это прежде всего от политического курса и того, как долго продлится специальная военная операция. Но даже если всё резко поменяется, думать о возвращении в тот же час молодые люди пока не готовы.

— Это будет поводом подумать. Может уйти верхушка, но чтобы изжить систему, понадобится очень много времени, это во-первых. Во-вторых, у нас уже случился порыв, мы уже за границей, мы уже понесли расходы. Поэтому какое-то время проживем здесь при любом раскладе. Кто бы мне, деревенскому мальчику, сказал, что я поеду жить в Турцию. Дальше, если на родине всё будет хорошо, можно подумать о возвращении, но в идеале будем ждать открытия Европы, — рассказывает о планах на будущее Алексей.

— Мы не ненавидим Россию, — говорит Елена. — Нам не хотелось всё время убежать оттуда, потому что нам что-то в ней не нравилось. Я очень люблю Россию, я очень люблю Красноярск, несмотря на проблемы с экологией. Меня всё время бросало из стороны в сторону. С одной стороны, это была жажда путешествий и познания чего-то нового. С другой стороны, я — активный гражданин, мне хотелось менять обстановку в России к лучшему, но всё-таки безопасность и семья важнее всего этого. Если в России будет возможность растить детей без тревоги и опаски, то, конечно, мы вернемся.