В Красноярске студентов медицинских вузов привлекают на работу в «красной» зоне — спасать жизни пациентов с коронавирусом. Мама одного из таких добровольцев, Дмитрия, рассказала о том, через что каждый день проходит ее сын. Мы публикуем ее историю.

Три месяца... как правило, столько длится вахта в «красной» зоне. Один позади, осталось два. Жду. По-честному, я из тех, которые в первую волну «стучали пяткой в грудь» и транслировали, что это какая-то фигня! Какая-то дурацкая акция и всё такое. Скоро наступит кульминация и всё закончится. Не закончилось...

Мой сын, студент 4-го курса лечебного факультета КрасГМУ, на дистанционном обучении с марта 2019 года. Сессию сдавал удаленно, из дома, по видеосвязи. Летнюю практику проходил в Тасеевской районной больнице. В городе на практику не брали. Здесь стоит сказать, что вуз сделал всё возможное, невозможное и даже больше, чтобы образовательный процесс не пострадал. Была проделана огромная работа, и это видно. Все учебные материалы идеально переведены в онлайн, для студентов созданы все условия, чтобы учиться в такое тяжелое время. На 4-м курсе в медицинском вузе студенты изучают клинические дисциплины, и почти все занятия должны были проходить в клиниках, но ковид не отступил, удаленка продолжилась. Поэтому мой будущий врач решил устроиться на работу в любую клинику кем угодно, лишь бы иметь возможность смотреть, помогать, участвовать.

«Голубая» мечта — это Краевая клиническая больница № 1. На то она и мечта, чтобы сбываться! Я, конечно, понимала, чтобы тебя взяли на работу в больницу даже младшим медперсоналом, нужно иметь не только желание. Но о том, как набирает сотрудников ККБ № 1, нужно писать отдельный пост. Я думаю, космонавтом в ракету устроиться проще. И теперь я знаю почему, в нашей краевой работают специалисты только высшего уровня мастерства. Другим туда просто не попасть. Несколько собеседований по профилю, полнейший медосмотр, и вот она, заветная подпись врача профпатолога и вердикт «Годен»!

Первое дежурство в отделении анестезиологии и реанимации. Волнение. И у меня тоже. Умом я понимаю, что мой сын уже взрослый человек, мужчина, а в глазах стоит маленький мальчик с разбитыми коленками, сдерживающий слезы. Господи! Помоги ему! Пусть он сможет, пусть у него получится. Он так старается! В общем, сын дежурил там, а я дома. Первое время его страховали опытные коллеги. Что бы он ни делал, рядом кто-то стоял и держал руки наготове, чтобы в любой момент перехватить и продолжить. Сын обижался: «Они, наверное, думают, что я совсем тупой! А я могу, я умею! Я же прошел все собеседования! Сдал все экзамены и допуски! Почему они мне не доверяют?!» Постепенно, убедившись, что он действительно может, не на словах, на деле, коллеги его приняли и он стал своим.

Конец октября. Отделение закрыли, «красная» зона.

— Мам, меня зовут в «красную» зону. Идти?

— Если я скажу «нет», ты не пойдешь?

— Пойду.

— А зачем спросил?

— Я же должен тебя предупредить.

Снова обучение, получение сертификатов, прохождение тренинга по технике безопасности при работе с тяжелой инфекцией. Отсчет сначала, опять первое дежурство. Только теперь оно длится 8 часов, есть, пить, ходить в туалет нельзя (для этого памперс). Самое тяжелое — это не пить, потому что в отделении специальные кондиционеры, воздух сухой, в СИЗе жарко. Больные часто просят пить, и им дают воду, а самим нельзя, нельзя даже на секунду снять защиту, можешь заразиться. Так как сын днем учится, то дежурства у него вечерние — с 16:00 до 24:00 или ночные — с 24:00 до 08:00.

В начале и конце смены он мне звонит:

— Мам, я пошел.

— С богом!

— Мам, я вышел, всё хорошо!

— Слава богу!

00:30 — третье ночное дежурство должно закончиться. Жду звонка. Этот звонок я не забуду никогда, ликующий голос сына, почти крик:

— Мам, привет, я вышел. Представляешь, получилось! Он живой!!!

— Кто он?

— Мужчина, человек, я не знаю, как его зовут, ему 50 лет, да это не важно! Три остановки! Дефибриллятор, и оно завелось! Потом опять, руками, потом еще раз. Представляешь?! Он живой!

Понимаете, им неважно, кто мы. Какой у нас социальный статус, они иногда не помнят наши имена. Для врачей все мы просто люди, мужчины или женщины, дети. И они очень радуются, когда у них получается нам помочь.

Потом был другой звонок, голос сына был глухим, поникшим, извиняющимся:

— Мам, все со всей силы старались, честно. А он умер. Всю ночь его держали, по очереди, я так устал. Мам, правда...

Сейчас мне бывает стыдно, когда я вижу человека в автобусе без маски, когда я вспоминаю, как я агитировала за «безмасочный режим». Сейчас мне бывает обидно за врачей, которых ругают и говорят, что им всё равно и они там из-за денег. Им там очень тяжело, и, чтобы хоть как-то помочь, я подключилась к акции «Довези врача» от ТВК. Я выхожу из дома, только когда это необходимо, я ношу маску, меняю ее, как положено, я делаю замечания тем, кто без масок в общественных местах. Никто не имеет права рисковать жизнью, тем более чужой!

Спасибо ККБ № 1 за то, что верите в молодежь иногда даже больше, чем они сами в себя, и даете возможность работать в одной команде с одними из лучших! Врачи — это люди 80-го уровня, они имеют прямую связь с богом и ИНОГДА им удается убедить его в том, что он поторопился… Люди, берегите себя и будьте, пожалуйста, здоровы.

Также прочитайте мнение молодого медбрата, который уверен, что пациенты никогда не научатся уважать медиков.