«Мы называем себя сладкие человечки»: красавица рассказала о том, как живет с диагнозом «диабет»

ООН и Всемирная организация здравоохранения объявили 14 ноября Всемирным днем борьбы с диабетом как напоминание о том, что количество людей с этим диагнозом неуклонно растет. Врачи отмечают, что этот диагноз стали гораздо чаще ставить маленьким детям — статистика прошлого года по Красноярску показывает, что в 2017 году диабет нашли у 43 детей, а в 2015 году — у 32.

Диабет считается неизлечимым заболеванием, которое развивается в том случае, когда поджелудочная не вырабатывает достаточно инсулина или когда организм не может эффективно использовать вырабатываемый инсулин. Инсулин — гормон, регулирующий уровень содержания сахара в крови. Общим результатом неконтролируемого диабета является гипергликемия, или повышенный уровень содержания сахара в крови, что приводит к повреждению многих систем организма, особенно нервов и кровеносных сосудов.

Алине Сануевой 26 лет, она работает телекорреспондентом. Этой красивой девушке 3 года назад поставили диагноз «диабет первого типа». Она честно рассказала NGS24.RU о том, как она училась принимать диагноз и полностью менять свой образ жизни.

Рассказывает Алина Сануева

Летом 2015 года я была на Шира — работала воспитателем в детском лагере. Однажды мне стало плохо, мне измерили сахар — и оказалось, что он в три раза выше нормы. Меня экстренно госпитализировали в ширинскую больницу, а там уже стало понятно, что это диабет.

Что этому предшествовало? За полгода до случившегося я начала сильно худеть. Мы, девочки, часто сидим на диетах, и я не исключение, так как регулярно следила за питанием, но тут начала замечать, что ем я нормально и порой даже больше, чем нужно, но встаю на весы и становлюсь меньше. Я радовалась этому, думала: «Вот это да, у меня метаболизм раскачался, наверное, потому что воды много пью». А воды я пила и правда много, ближе к тому, как мне поставили диагноз, могла выпить 5 литров воды в день — меня одолевала дикая жажда.

Приехав в лагерь, у меня уже был катастрофически маленький вес, я ела очень много и не толстела, меня это пугало, мне казалось, что скоро меня совсем скроет. Началась одышка: я вроде худая, спортивная, а иду с детьми на экскурсию и задыхаюсь. Ночью просыпалась от страшных судорог, ужасно сводило ноги — по всей видимости, это было следствием того, что вымывались микроэлементы. Я рассказала обо всем директору лагеря, там мне сказали, что надо возвращаться в Ачинск и проходить обследование. И как только я собралась, мне и стало плохо и меня экстренно увезли в больницу поселка Шира, где все стало ясно.

Разумеется, диагноз меня испугал, ведь я раньше даже никогда в больнице не лежала, особо не болела, да и в семье все были относительно здоровы. Тогда я думала: «Почему я? За что это мне?». Еще меня пугало то, что мое здоровье теперь навсегда в моих руках и нужно было поменять отношение к тому, что жизнь не будет прежней.

Были в шоке и мои родители. Папа все порывался отвезти меня к знахаркам, гадалкам, говорил, мол, она снимет с тебя все и ты не будешь себе колоть этот инсулин, но я не строила иллюзий, на тот момент уже все прочитала, пообщалась с врачами и поняла, что теперь это часть меня и нужно учиться с этим жить.

После ширинской больницы меня перевели в Ачинск, где меня поразило отношение врача — молодая эндокринолог говорила мне что-то вроде того, что мне теперь будет очень сложно жить, а я в тот момент остро нуждалась в надежде. После разговора с ней я перевелась в краевую, и там отношение было совершенно иное. Кроме этого, я познакомилась с такими же, как я, людьми с диабетом, увидела, что там есть и беременные с таким диагнозом, и как-то успокоилась. С некоторыми мы общаемся до сих пор, приятельствуем. Мы называем себя «сладкие человечки».

Первое, что я сделала, — полностью поменяла питание. Я не могла уже пить сладкие газировки, соки, чай с сахаром. Раньше я и так не особо любила печенье, конфеты ела редко, но тут сработало то, что запретный плод сладок, и мне дико захотелось то, что нельзя было раньше.

Сейчас, помимо того, что я ограничила себя в еде, мне нужно обязательно считать, сколько я съем углеводов и сколько вколоть инсулина. Я постоянно ношу с собой шприц, делаю уколы то в живот, то в руку. Раньше я этого стеснялась, но быстро перестала, ведь понимала, что это то, от чего напрямую зависит моя жизнь. Говорят, что девушки из дома ненакрашенные не выйдут, а я не выйду без инсулина и глюкометра. Постоянно контролирую уровень сахара — 4–5 раз в день измеряю его, и если он падает, знаю, что можно съесть немного сладкого.

Теперь я понимаю, что роль моей поджелудочной выполняю я сама. Орган перестал вырабатывать инсулин, поэтому нужно ему помочь.

Мне пришлось стать немножко более дисциплинированной, но я по-прежнему этому учусь. Я просыпаюсь, измеряю сахар, собираюсь есть — измеряю сахар. Иду на вечеринку, где, возможно, буду выпивать, — измеряю сахар, иначе это грозит последствиями. Конечно, сладкий алкоголь мне нельзя, как и нельзя мартини или любые сладкие, полусладкие вина, но сухое вино, брют, виски с «Колой Зеро» — можно.

Иногда бывает, я переколю себе инсулин или плохо его рассчитаю, и просыпаюсь посреди ночи с диким голодом. Если я проснулась и померила сахар, а он 2,6, тогда все — прощай, холодильник. Мне в такие моменты кажется, что в меня вселяется чужой, который поедает все. Мозг настолько хочет сахара, что просто в пот бросает. Это страшно.

Для диабетиков существует федеральная льгота, поэтому раз в месяц я получаю короткий инсулин, который колю перед едой, и длинный, который колю 1–2 раза в день. Мне хватает, хотя порой бывают проблемы с льготными лекарствами, но, как правило, они решаются в течение 10 дней. Также мне выдают иголки для шприцов и раз в год — шприц-ручку. На самом деле все неплохо. Единственное, я регулярно трачу 4–5 тысяч рублей на тест-полоски для глюкометра, так как пользуюсь им очень часто.

Я мечтаю, чтобы наконец-то появилось средство от диабета. Все равно моя жизнь — она не такая, как у людей без диабета, я сама несу за свое здоровье гораздо больше ответственности. Кроме того, я хочу родить здоровых детей. И хотя я знаю, что риск родить ребенка с диабетом у меня маленький, я хочу сделать все, чтобы не навредить, в том числе и самой себе. Если бы кто-то придумал наконец лекарство от диабета и ему бы был нужен подопытный, я бы с радостью на это согласилась, но боюсь, это несбыточная мечта. Мне очень жалко детей-диабетиков, которым хочется сладкого, но им нельзя — даже врачи рассказывают, что порой отодвигаешь больничный матрас в детской палате, а там фантики лежат.

Если вам поставили диагноз «диабет» — не опускайте руки. Главное — это изучить свою болезнь, ведь если все контролируешь, можно прожить долгую и счастливую жизнь. Если это выпало на твою долю, значит ты это преодолеешь. Невозможно ведь быть абсолютно во всем счастливым — чтобы что-то взять, что-то где-то нужно отдать.