Страсти по плану

В конце сентября мэрия Красноярска рапортовала о завершении работ над генеральным планом развития города до 2033 года. Документ создавался год и встал казне города в 73 млн руб. — работы вели специалисты московской компании «Гипрогор», ранее создавшие генплан олимпийского Сочи, а также Грозного и Омска. Плоды трудов архитекторов красноярцев пригласили обсудить на общественных слушаниях во всех районах города. С начала недели они состоялись в Свердловском и Октябрьском районах, а в среду, 29 октября, — в Кировском. На последние и отправился корреспондент НГС.НОВОСТИ.

К 19:00 узнать о развитии города на ближайшие десятилетия пришло порядка 400 человек. Большой актовый зал Кировской районной администрации оказался забит до отказа и часть пришедших пришлось рассаживать по отдельным кабинетам.

Собравшимся предложили выслушать доклады авторов генплана, затем всем участникам слушаний предложили голосовать с помощью специальных бюллетеней и предложили задавать вопросы.

Первым слово взял представитель «Гипрогора» Сергей Бычков. Первый замдиректора института показал фото того, как город выглядел 90 лет назад, каким стал сейчас и каким станет, по замыслу проектировщиков, через 19 лет. Участники слушаний узнали, что к этому времени население Красноярска увеличится на 300 тыс., в Красноярске могут появиться 6 мостов и 12 станций метро, а разбросанные районы свяжут новые магистрали.

Выступившая затем замдиректора института «Красноярскгражданпроект» Татьяна Лисиенко сразу заявила, что генплан реализовал «все наши мечты по Кировскому району». Правобережье она назвала благоприятным для жизни местом, которое никогда не развивалось. Главными виновниками этого она назвала производства на набережной правого берега. По ее словам, новый генплан обратит правобережье к реке: «Район речного порта должен быть вынесен — принято решение формировать жилой район с центром в виде Предмостной площади у Октябрьского моста». Сама нефтебаза будет перенесена за черту города, и на ее месте появится новая набережная. Не менее революционные изменения архитектор пообещала и транспортной инфраструктуре:

новый мост, который через остров Татышев свяжет «Стрелку» с «Затоном» и огромное Южное шоссе, которое соединит все мосты города и позволит объехать город по краю правобережья.

Пролечь магистраль должна от ул. Саянской по Лесопильщикам до Грунтовой.

Затем всех участников слушаний попросили голосовать с помощью специальных бюллетеней и предложили задавать вопросы.

Представившаяся сотрудником Института леса Галина Полякова с ходу обвинила проектировщиков в застройке участка Плодово-ягодной станции в Октябрьском районе: «Это же источник кислорода!». Тут же кто-то из зала уличил проектировщиков в непоследовательности: «Генплан предполагает увеличение рекреационных зон, а они сейчас уничтожаются под стройки».

В ответ заседающий за трибуной слушаний депутат горсовета Геннадий Торгунаков обвинил вопрошающих в заговоре. По его словам, группа экологов во главе с Артемом Карданцов посещает все заседания слушаний и задает одни и те же вопросы про Плодово-ягодную станцию. Он заявил, что все вопросы фиксируются, и ему непонятно, зачем спрашивать об одном и том же.

Главный архитектор города Андрей Макаров был краток: «Плодово-ягодная станция уже является зоной застройки. Вопрос «почему вы ее превращаете в зону застройки» некорректен». Хотите превратить во что-то другое — подавайте предложения».

Затем у главного городского архитектора из зала под общий смех спросили: «Почему люди против этого генплана?» — «Видимо, я не умею объяснять», — коротко бросил Макаров.

«Где люди работать будут? Куда предприятия выноситься будут? Как люди до них добираться будут? Мое предприятие — 400 человек — находится на «Сибстали», где сейчас строится жилой район «Образцово». Вы ждать будете, когда мы все загнемся?» — засыпал вопросами авторов генеральный директор завода «Спецтехномаш» Аркадий Никитин.

Татьяна Лисиенко ответила ему, что генплан ничего не закрывает: предприятия смогут работать, пока не захотят провести реконструкцию, возле предприятий жилье никто строить не будет. «Вопрос долгий, сложный, переговорный», — уклончиво резюмировала специалист.

«Высотки строятся, ни одного детского сада, эту проблему генплан решит?» — выкрикнули из зала жители ул. Вавилова. Однако конкретного ответа на вопрос так и не прозвучало. Проектировщик Сергей Бычков добавил, что цифры по детским садам есть, но проектировщики «не опускались до уровня квартальной застройки, это не уровень генплана».

По наблюдениям автора, ответ «Это не вопрос генплана» проектировщики произносили достаточно часто: на вопросы о судьбе городских рынков, строительстве крематория или точечном появлении высоток во дворе жилых домов.

По ходу обсуждения выяснилось, что не предусматривает генплан и вынос за черту города красноярских ТЭЦ. Участники слушаний жаловались на их выбросы, однако в ответ услышали рассказ Сергея Бычкова о том, как в Финляндии ТЭЦ стоят в центре города, и рядом с ними живут люди, и всё благодаря очистным сооружениям. По словам проектировщиков, выноса ТЭЦ за город в Красноярске не планируется, существующие советуют модернизировать, а новую — для энергии для новых домов строить за городом, однако где именно — пока неизвестно.

Ближе к 9 часам вечера атаку на архитекторов начали речники, обеспокоенные планами по переносу речпорта. Простые рабочие, ветераны в кителях с орденами, работники профсоюзов резко и эмоционально пытали архитекторов: «Кто ответит за срыв завоза продуктов на Север? Люди там комбикорм есть будут? Что станет с тысячами работников? Кто их на работу возить будет? Почему 5-й мост в планах проходит по судоремонтным цехам, а не по «Колорадскому папе»?».

Главный архитектор Красноярска Андрей Макаров заявил, что судоремонтные цеха останутся, а Татьяна Лисиенко заверила, что насильно порт не переселят, все варианты будут обсуждаться.

Атмосфера в зале стала напоминать советский фильм «Гараж» — в замкнутом душном помещении люди стали переходить на крик, с места кричали о судьбе мелких рынков, вступали в перепалку с организаторами, ведущий рассказывал про нефть на Енисее от речпорта, а работники порта спрашивали: «Как он вообще попал на закрытое предприятие?».

Когда собравшимся разрешили краткие выступления, все происходящее стало напоминать митинг с элементами разборок. Эколог-общественница и экс-депутат Наталия Подоляк призывала не застраивать Красноярск в западном направлении. По ее словам, это приведет к вырубке лесов и «мы замучаемся строить онкологические центры». Депутату Геннадию Торгунакову, не понимающему, зачем экологи ездят по заседаниям слушаний, экс-депутат посоветовала «выйти покурить».

Красноярец Юрий Дьяченко умолял не убирать из Красноярска промышленность: «Где работать будем? Не нравится экология — езжайте в деревню».

Эколог Артем Карданец в свою очередь назвал предложенный генплан бомбой замедленного действия: «Застройка города предполагает увеличение выбросов от ТЭЦ в 2 раза. Будем строиться на запад, а жители правобережья будут страдать. Уже сейчас выбросы от ТЭЦ эквивалентны выбросам алюминиевого завода. Нужны новые теплоцентрали. Утвердить генплан — запустить бомбу замедленного действия».

В ответ проектировщики жаловались: кроме северо-западного направления Красноярску некуда развиваться, никакой вырубки лесов не будет, их, скорее, облагородят и сделают парками. Пока организаторы слушаний подсчитывали бюллетени, автор выяснял достоинства генплана у его непосредственных создателей.

Представитель компании «Гипрогор» Сергей Бычков одной из главных заслуг генплана назвал придание городу компактности — тоннель под Караульной горой соединит ул. Мужества с пр. Свободный в одну магистраль в обход центра, а предполагаемые 12 станций метро от «Ветлужанки» до Авиаторов и до «Зеленой рощи» освободят улицы города.

Ближе к 22:30 стало известно, что из 348 пришедших на слушания проголосовали «за» 177, «против» — 76, воздержались 23, а 6 испортили бюллетени.

Любопытно, что сами организаторы слушаний вероятность реализации генплана комментируют уклончиво.

— Новый генплан города с тотальным дефицитом бюджета как-то соотносили? — задал вопрос учитель Кировского района.

— Специально показали город 90 лет назад — лошади и 15 тыс. населения — и во что он превратился. Мы говорим о 30-летней перспективе. Я думаю, это ответ, — парировал главный архитектор.

Антон Понарин

Фото автора