«Никто не штрафует белку»: красноярец 15 лет высаживает деревья в городских лесах, пока везде их варварски вырубают

На фото — красноярец по имени Эльмо. Помимо того, что имя у него будто у персонажа фентези, хобби тоже намекает на лесную магию. Эльмо Каркотский уже 15 лет высаживает деревья в красноярских лесах. Земли вокруг Академгородка, Студгородка и в Пещерном логу он в шутку называет своими. Корреспондент NGS24.RU Ирина Харитон поговорила с красноярцем и узнала, зачем ему это нужно, от кого приходится защищать свои посадки, как близкие относятся к такому необычному увлечению и почему вместо поддержки властей приходится отбиваться от их нападок.

Сам Эльмо родился в семье лесоводов и всю жизнь прожил в Академгородке, поэтому ближайший лес очень полюбил. А лесу требовалась помощь — молодняк в нем не появлялся, а старые деревья стали потихоньку умирать. Городу восстанавливать его невыгодно, да и незачем, поэтому красноярец решил взять дело в свои руки. Он стал засаживать лес возобновляемыми породами — деревьями, которые смогут активно плодоносить, и в будущем из их семян будут расти новые деревья уже без человеческой помощи.

— Я просто, как местный житель, смотрел на то, что больших деревьев все меньше, лес стареет, а молодого подроста, даже хвойного, не говоря про лиственный, всё как бы не формируется особо. У нас могут прекрасно расти и дубы, и клёны разные, и липы, и мне было интересно попробовать их посадить, как итог — они действительно все хорошо приживаются. И тут самое главное — если все это сохранится и не пострадает в ходе какого-нибудь благоустройства, расширения какой-то инфраструктуры и прочего, то все это замечательное великолепие будет не просто радовать горожан, оно будет воспроизводиться самостоятельно, расселяться, и существовать как устойчивый лес, — рассказывает Эльмо.

Сейчас вместе с мужчиной таким волонтерством занимаются еще пять постоянных энтузиастов. Вместе они высадили великое множество лип, дубов, кленов, пихт. Казалось бы, неужели лес не сможет восстановить себя сам? Ведь по всему миру веками существуют зеленые уголки, которых никак не касается человек. Как выяснилось, лес в Академгородке к ним отношения не имеет — предположительно, здесь когда-то бушевали разрушительные пожары, после чего на опаленной территории массово наросли березы, а в районе Института леса сами сотрудники в советское время разбили хвойник. Увы, но деревья одной породы и одного возраста оказались более уязвимы к болезням, чем разновозрастный смешанный лес. И вот почему.

— К примеру, вон тот дуб болеет мучнистой росой (грибковое заболевание растений — прим. редакции), а этот не болеет, в итоге получается, когда между ними есть еще какие-то другие деревья, очаг патогена для одной породы не формируется. То есть другие породы здоровый дуб закрывают. Это как с пандемией было у нас вот недавно, нам всем говорили про социальную дистанцию, среди любой другой экосистемы принцип работает тот же самый. Чем, допустим, сейчас здесь болеют эти сосновые леса? За ними не ухаживали вовремя, и получилась ситуация такая: сосны одного возраста растут очень густо друг к другу. Это благоприятные условия для спонтанного распространения патогенов сосны. И там случилась эпифитотия (эпидемия в царстве растений — Прим. ред.). Корневая губка (гриб, поражающий хвойные породы — Прим. ред.) подтачивает корни этих сосен, внешне сосна может быть нормальная: есть зелёная крона, красивый ствол, а при малейшем дуновении ветра она может упасть, хотя ей еще жить и жить. И смешанные посадки позволяют этого избежать, — поясняет лесовод.

Каждое свое деревце Эльмо знает «в лицо», нам, сторонним наблюдателям, было трудно представить, как из целой «толпы» стволов и кустарников лесовод различает собственные посадки без ярлычков и табличек. Как оказалось, если помечать деревья, то это значит превратить их в мишень.

— Надо признать, что людей, занимающихся ландшафтным дизайном и предпочитающих своровать из леса красивые растения у нас в городе не один и не два. То есть, если мы будем открыто помечать, это будет приглашение забрать чудо растения на дачу выкопать или на коммерческие объекты за большие деньги, — сетует красноярец.

Но иногда приходится защищать лес от «вредителей» посерьезнее. Часто благоустроители в попытках превратить территорию в модное общественное пространство разрушают природную экосистему.

— У нас были потери небольшие от благоустройства, и в целом лес они немножко попортили в некоторых местах. Ну потому что на самом деле тут проблема какая? Проблема в том, что этими благоустройствами обычно заведуют люди, далекие и от леса, и от экологии. То есть это, как правило, архитекторы, и нанимают обычно тоже какую-нибудь подрядную организацию, которым тем более на лес все равно. Они тендер выиграли, а выиграли тендер по принципу «кто дешевле предложил свои услуги». То есть максимально дешевое благоустройство максимально грубо делается, — говорит мужчина.

С нерадивыми благоустроителями Эльмо готов разбираться радикально, ради этого он готов обращаться во все городские инстанции и силовые ведомства. Чтобы те проверили, насколько качественно подрядчики выполнили свои работы, и не испортили ли они лесопарк.

Недопонимания возникают и с власть имущими людьми. Часто лесовода пытаются поймать на высадках деревьев без разрешения.

— Какой-нибудь чиновник разного уровня начинает напоминать о себе, показывать свою важность, говорит: «Ай-яй-яй, без моей бумажки здесь нельзя». На самом деле это некоторое вранье, потому что, допустим, по Лесному кодексу, никто не штрафует белку за то, что она сеет семена, например, или сойку с кедровкой. Объективно, запретительного законодательства в этом плане нет. Немножко отличаются обстоятельства в лесу, даже в городском, от обстоятельств в городском озеленении. Потому что там коммуникации везде, там, конечно, я согласен что, если будут все высаживать, как им хочется, половина будет потом сноситься, — поясняет Эльмо.

Разрешения у него, кстати, есть. Земля, где преимущественно хозяйничает мужчина, принадлежит СФУ. Университет пошел навстречу такой деятельности, и не препятствует ей.

Пока Эльмо высаживает деревья в Академгородке, красноярцы из всех остальных районов города забрасывают местные паблики и СМИ снимками со спиленными деревьями, либо с фотографиями погибающих саженцев. Почему же в городе не могут высаживать тополя, березы и осины так же успешно, как свои липы и клены высаживает Эльмо? У него нашелся ответ на этот вопрос.

— Проблема в том, что городским деревьям не хватает ухода, и присутствует фетиш на крупномеры в отрыве от ухода. Крупномер — это не значит, что ты готовое дерево купил и под ключ поставил. Просто воткнуть его и уйти не вариант. Чтобы оно росло, за ним еще год или два после посадки нужно ухаживать, поливать систематически, что у нас не делается. Даже если представить, что его по всей технологии аккуратненько вырастили, выкопали, перевезли, посадили, все равно произошло травмирование корней. Ну и опять же, в питомнике дерево — это такой избалованный ребенок. Его там подкормками кормят, поливают по расписанию, оно не знакомо ни с какими стрессами этой жизни. Нет никакого знакомства с той жизнью, которую они узнают на улицах города: загазованность, вытаптывание, дефицит влаги, особенно в первые годы после посадки, отсутствие дыхания корневой системы. У нас очень часто и в городе, и в кварталах стараются оставлять практически закатанную в брусчатку или асфальт ствол с минимальным радиусом грунта рядом хотя, это не соответствует экологическим стандартам. И экология красноярская неблагоприятно влияет на деревья, — рассуждает мужчина.

Сам он давно получил профильное образование, но развитие в области лесной деятельности не прекратил. Эльмо Каркотский продолжает изучать особенности своего дела, знакомится с разными породами других деревьев в разных широтах нашей страны, а также подробно разбирает неудачные случаи лесопосадок. Но, по его словам, к сожалению, далеко не все сотрудники городских озеленительных ведомств так скрупулезно относятся к своему делу.

— У меня работают энтузиасты и специалисты, которые любят это дело. И хоть иногда и бывает такое-то денежное вознаграждение, в целом люди замотивированы на результат. К сожалению, в бюджетных организациях мотивация — отчитаться, чтобы получить хорошую оценку начальства. Многие работы происходят имитационно, — сетует Эльмо.

Активные лесные работы Эльмо проводит весной и осенью. Работы немало, нужно подготовить, высадить саженцы и далее ухаживать за ними. Красноярцу и нескольким помощникам справиться с таким объемом задач непросто, но периодически на лесовода выходит крупный бизнес, готовый приобщиться к эко-деятельности. Чаще, конечно, это просто неравнодушные люди, такие как студентка-эколог Полина. Мы застали ее как раз за посадкой будущих деревьев.

— Нашу группу преподаватель весной 22-го года сюда привёл. Ну, чтобы мы могли, так сказать, его предмет закрыть, да и, в принципе, пользу принести в процессе. А потом я сама уже пришла летом 23-го после защиты диплома. Просто интересно заниматься этим, ну и плюс я еще и эколог, так что хоть какую-то профессиональную пользу приношу таким образом. Я хотела найти себе где-нибудь в Красноярске работу, связанную как-то с лесом. Например, «Столбы» устроить, но там пока с вакансиями трудно. Так что пока я оператор виртуальной реальности, — вздыхает девушка.

Проект принимает пожертвования, также есть и спонсоры, которые помогают закупить семена и саженцы. Благо, их продают Эльмо на лесных предприятиях, которые сами уже не успевают высадить все свои заготовки, и согласны отдать их даром, либо продать по стоимости, ниже рыночной.

Но больше всего на эту работу уходит личного времени и сил. Сейчас Эльмо работает на себя — занимается ландшафтным проектированием, а также рекламой, моделированием, сопровождением сайтов. Но когда приходит время позаботиться о лесе, красноярец выпадает из трудовой деятельности, а значит примерно месяц мужчина не занимается заработком. Но, к счастью, сейчас нет никого, кто бы относился к этому с осуждением.

— В прошлых отношениях у меня была девушка, очень активно у нас волонтерила. Теперь она в это волонтерство ни ногой. Мы по другим причинам разошлись, но иногда припоминает, что канистры, саженцы и прочее убили ей здоровье. А в нынешних отношениях человек разделяет всё и помогает по мере возможностей. Мне кажется, у таких увлеченных людей, у них, если отношения и бывают, то, как правило, с единомышленниками, или просто с теми, которые просто с интересом, любовью и толерантностью относятся к любым чудачествам. Если у нас будет редкая степень пересечения, возникнет просто дефицит внимания: «Тебе что, дороже твои палочки, чем я? Может ремонт дома сделаем вместо твоих посадок?». Все это на пользу отношениям не идет, разумеется, — делится Эльмо.

—  Я себя лесоводом называю, это, в каком-то смысле, призвание. Друг и помощник природы. Потому что мы стараемся минимально нарушать природу, то есть не пашем по каким-то бороздам, не высаживаем рядочками, высаживаем максимально приближенно к тому, кому надо.