Усталые супергерои: врачи «скорой» показали, как каждый день спасают жизнь красноярцев

Этим летом красноярской «скорой помощи» исполняется 99 лет. Целый день мы наблюдали, как врачи спасают жизни и говорили с ними о работе, трудностях и зарплатах.

На территории станции скорой медицинской помощи на пр. Металлургов тишина. Рядом с боксом для автомобилей лежат две черные собаки, внутри водители играют в кости.

Тихо и в самом помещении подстанции, но эта тишина обманчива. В отделе приема вызовов телефоны звонят не переставая. Отсюда-то и начинается работа скорой медицинской помощи.

Заведующий оперативным отделом Андрей Власов рассказывает, что здесь принимаются звонки со всего Красноярска, далее информация передается диспетчерам направления, которые уже распределяют вызовы согласно зоне своей ответственности. Один человек отвечает за правый берег, один — за левый, еще один — за спецбригады. На огромном экране, который находится в этом же кабинете, видно, где сейчас находятся автомобили «скорой». Всего по городу работает около 100 машин. Именно на подстанции на пр. Металлургов — 20. Она самая большая в городе и работает для Советского района.

«С 12:00 до 19:00 101 машина работает, с 19:00 до 24:00 — 99, и с 24:00 до 8:00 — 89. Уже проверено и рассчитано нашими аналитиками, когда нам нужно максимальное количество автомобилей», — рассказывает Андрей Власов.

Для приема вызовов у диспетчеров есть определенный алгоритм. Они обязаны спросить у пациента не только имя, фамилию, адрес и телефон. Важно знать, что, где и с кем случилось, в сознании больной или нет. От этого зависит, нужна ли пациенту реанимация. Решает это не диспетчер — программа.

«Мы задаем вопросы не просто так, так выходим на определенную бригаду. А пациентов раздражают эти вопросы. Мало людей, которые адекватно говорят — все раздражаются, кричат, матами с нами разговаривают. Иногда бывает, что и проклятья шлют, работать тяжело, конечно», — рассказывает диспетчер Наталья Ветрова.

Иногда приходится оказывать экстренную помощь прямо по телефону: в случае эпилепсии или если кто-то чем-то подавился. Советы, как принимать роды, не дают никогда — для рожениц положен особый регламент, их госпитализируют при любой жалобе.

Со второго этажа спускается усталый мужчина в синей униформе — это врач «скорой помощи» Алексей Сторожев, с которым мы будем выезжать на вызовы. С ним фельдшер — Любовь Лебедева. Их девятую бригаду, когда будет нужно, вызовут по громкоговорителю.

Наш первый вызов не заставляет себя долго ждать — едем на ДТП на 8-м километре Енисейского тракта вместе с реанимационной бригадой, так как пострадавших больше двух. Без промедлений фельдшер и доктор запрыгивают в автомобиль «скорой», водитель включает спецсигналы и несется к месту происшествия. Это тот момент, когда счет идет на минуты.

«Как-то так получилось, что выбрал эту работу, 23 года работаю на этой подстанции. Зарплата в районе 30 тыс. крутится, но это если работать без фанатизма. Сутками работать удобно, пока дети маленькие были, если нужно к врачу с утра, повел их, или к зубному. Выходные не всегда совпадают с супругой, это да», — рассказывает журналистам Алексей по пути.

Доезжаем до 8-го километра, где выясняется, что при вызове диспетчеру назвали не тот адрес. Резко разворачиваемся, мчим, находим место происшествия даже раньше реанимации. Дорога до места аварии занимает 20 минут даже с учетом поиска. Именно столько и положено «скорым» по регламенту ехать на вызов.

Смятая машина, безжизненное тело, виднеющееся из нее, рядом — еще двое пострадавших. Картина шокировала бы любого обычного человека, но не врача. Сторожев не медлит ни секунды, бежит к пострадавшему. На месте — автомобили всех экстренных служб: МЧС, полиция, ДПС. Последние отгоняют остановившуюся толпу зевак.

Спасатели грузят пострадавшего на носилки, Алексей измеряет ему пульс, доносятся обрывки разговора: «Быстрее, мы его теряем».

В это время подъезжает автомобиль реанимации, куда грузят вторую пострадавшую — травм у нее меньше, чем у первого, поэтому бригадам приходится меняться машинами. Везем пациентов в Красноярскую краевую больницу. Врач в это время разговаривает с пострадавшей и передает информацию об аварии в полицию.

«Такие экстренные вызовы мне уже неинтересны. Пьяные. У того (пострадавшего. — А.С.) рюмка в кармане была. А там, спасатели сказали, бутылка выпала», — рассказывает нам Сторожев.

Жертв аварии передают врачам больницы, дальше они ответственны за их судьбу. Возвращаемся на подстанцию. Машину нужно обработать от крови, помыть и заполнить кислородом.

Отдыхают работники «скорой» в комнатах отдыха, где стоят кровати. Спать на смене не положено, но прилечь между вызовами можно. В актовом зале по утрам проходят планерки, днем тут заполняют документы, смотрят телевизор.

В просторной кухне шумно и оживленно. Работники «скорой помощи» перекусывают, пьют кофе, общаются, смеются, жалуются на свои проблемы.

«В "Покровке" домов там понастроили. Там расстояния вообще нет. Ни припарковаться, ни проехать, ни подъехать. Нумерация такая, что с одной стороны подъезды, с другой — номера. Ну и как это бегать смотреть? Все это не освещено!» — возмущаются доктора.

По их словам, больше всего им «пьют кровь» шлагбаумы, которых стало слишком много. Врачи уверяют, что в среднем бригада тратит час в день на то, чтобы стоять и ждать, когда им позволят заехать во двор и выехать из него.

Через 40 минут по селектору на вызов снова зовут бригаду Сторожева. Доезжаем до «Солнечного» за 15 минут. 56-летняя женщина жалуется на аритмию. Пока врачи осматривают больную, водитель дожидается бригаду внизу.

Александр водит автомобили больше 40 лет, из них 4 года «скорую». Рассказывает, что пришел сюда от безысходности, потому что по возрасту больше никуда не брали. На вопрос о зарплате просит не давить на больное. И категорически отрицает расхожее мнение о том, что врачи ездят с «мигалками» по своим делам.

«Это все бред. У нас везде ГЛОНАСС, это все проверяется элементарно», — рассказывает водитель.

Мужчина сетует, что водители не уважают «скорую», хотя и отмечает, что после телевизионных передач пропускать их стали куда охотнее, чем раньше.

Алексей и фельдшер Любовь пробыли у пациентки 25 минут. Рассказывают, что женщина ходила сегодня в поликлинику, но там ей помочь не смогли и отправили домой, посоветовав вызвать «скорую». Доктор проверил ее сердечный ритм, показаний к госпитализации не нашел. Возвращаемся.

По словам Алексея Сторожева, часто приходится выезжать к людям без определенного места жительства, наркоманам, алкоголикам. Последние бывают очень агрессивными, кидаются, лезут в драку и матерятся. А еще часто все это видят дети, и за них у врача душа особенно болит.

«Адрес был напротив нашей подстанции. Женщина там жила, наркоманка, тогда еще кололи жуткую смесь — "крокодил". Приезжаем туда как-то, две подружки лежат, красятся, как в замедленном кино, накурено везде, пелена, и тут же ребенок все это смотрит. Выезжаем, и тут же на Металлургов стоят эти две работницы [предлагают интим-услуги]. Потом дают этот же адрес. Другой наркоман лежит на этой же кровати. И спустя еще сколько-то, опять эту же квартиру. А я еду и боюсь, опять какая-нибудь гадость. Захожу, я аж заулыбался: нормальные люди. Вызвали уже по поводу астмы», — делится Сторожев.

Он снова уходит заполнять бумаги, смена Алексея продлится до 8 утра. Фельдшер Любовь Лебедева остается на улице. У нее за плечами больше 40 лет стажа, и на пенсию она совсем не хочет. Со Сторожевым работает пять лет и отзывается о нем очень хорошо: «Он очень умный доктор. Очень умный. Дай бог всем таких».

Врачи жалуются, что люди совсем перестали уважать их и относятся к «скорой» как к доставке еды. Алексей с мнением коллег не согласен, говорит, что пациенты такие же люди, «как и мы с вами». А на вопрос, считает ли свою профессию благородной, скромно отвечает: «Когда только пришел — думал так, да. А сейчас-то что, привык уже. Работать надо».