«Верю глубоко — это будет последняя европейская война»: как красноярцы уезжали на фронт в последние 120 лет

Наша страна переживает уже не первую мобилизацию. Каждый раз это крайне драматичное время. Кадрия Катцина собрала архивные фотографии и воспоминания разных лет, чтобы показать, как в Красноярске проходили предыдущие мобилизации и что чувствовали жители нашего города, отправляясь на фронт.

Сотрудник Красноярского краевого краеведческого музея Михаил Новоселов поделился литературой, в которой описано, как сибиряки уходили на Русско-японскую войну 1904–1905 годов:

«Сибирь поставляла в Маньчжурскую армию и добровольцев, прием которых на первом этапе войны был довольно значителен… Объявление о распространении на Сибирь правил о добровольцах Н. А. Айгустов (губернатор Енисейской губернии. — Прим. ред.) разместил в газете "Енисейские губернские ведомости" 4 мая 1904 года. Добровольцами на войну могли идти лица, состоявшие ранее на военной службе или имевшие какую-то военную подготовку, не старше 40 лет. Из них формировались команды при управлении уездных воинских начальников или при Красноярском запасном батальоне (затем при 3-м Сибирском батальоне)», — пишет автор книги «На сопках Маньчжурии…» (Енисейская губерния в годы Русско-японской войны 1904–1905 гг.) Тамара Семеновна Комарова.

По данным автора, 17 апреля 1904 года на Дальний Восток выступал 7-й Красноярский сибирский пехотный полк. Губернатор Айгустов распорядился заготовить 8-дневный сухарный запас для полка. Полк комплектовался в основном из уроженцев Красноярска и губернии. Провожали солдат торжественным напутственным молебном. Огромная толпа заполнила всю площадь, присутствовала вся губернская и городская власть.

«Затем — последнее прощание с родными, плач и причитания, отъезжающих осенили крестом. Раздался свисток, поезд тронулся под продолжительное "ура" и походный марш, солдаты запели залихватские песни», — пишет автор книги.

Про самих сибирских солдат главнокомандующий армией Куропаткин записал в своем дневнике: «4-й Сибирский корпус готов к походу, но в офицерах еще большой недокомплект, нижние чины — народ здоровый, крупный, мрачный несколько. В бою будет хорош».

Спустя каких-то десять лет после начала бесславной Русско-японской Россия вступила еще в одну войну — Первую мировую. Тогда в стране была объявлена масштабная мобилизация. Тамара Комарова пишет в своей книге «Тем, кто в забвенье брошен был судьбой… Енисейская губерния в годы первой мировой войны», что в Российской империи в армию призывались лица в возрасте 20–21 года, военнообязанные считались на военной службе до 40–45-летнего возраста, а затем значились запасными или резервистами, попадая под мобилизацию.

Заведующий Красноярским городским музеем Аркадий Тугаринов писал жене в письме:

«…Приехал в Красноярск — тут смятение. Два дня как объявлена мобилизация. <…> Взяты все запасные. <…> Пошли под ружье 40-летние люди. <…> Взяты лошади, телеги, стало меньше извозчиков. <…> Прекращено движение грузов. <…> Все войска отсюда уходят в Россию. <…> Везде в городе поставили солдат: в гимназиях, училищах. <…> Магазины перестали отпускать в кредит. <…> Билетов на вокзале не дают или с условием — ехать без багажа. <…> Что-то ужасное творится с людьми. Все и вся летят в какую-то отчаянную пропасть. <…> Утешаюсь только одним, верю глубоко: это будет последняя европейская война, не могут не понять люди, какой ужас творят они… <…>»

Тамара Комарова пишет, что над каждой деревней стояли стон и вой. Это женщины провожали на войну своих кормильцев. Уход мужа, отца, брата или сына сразу же наносил урон хозяйству. Больше всего призвали мужчин из Минусинского уезда.

Временную отсрочку от призыва предоставляли рабочим золотых приисков, мастерам высокого класса и некоторым специалистам, а также служащим железной дороги.

Великая Отечественная война

Надежда Аркадия Тугаринова разбилась, оказалась напрасной... В историческом формуляре 78-й Сталинской добровольческой бригады есть такие данные о мобилизации красноярцев во время Великой Отечественной войны:

«…С 10 июля 1942 года в лагерях на реке Енисей, в 12 километрах от Красноярска, начала формироваться 78-я Сталинская добровольческая стрелковая бригада красноярцев — сибиряков. Известие о формировании добровольческой бригады облетело весь Красноярский край, и сотни добровольцев — рабочих, инженеров заводов и фабрик, партийно-политических работников и служащих советских учреждений — начали подавать заявления с просьбой о зачислении их в штат красноярской бригады... <...>»

Из документа известно, что на укомплектование брали людей от 21 года до 35 лет, однако были случаи, когда принимали людей до 45 лет. Комплектование окончили 10 сентября 1942 года, и уже 16 сентября в 9 утра первый эшелон бригады отправился на фронт.

В бригаду входили 47,5% рабочих, 34,5% служащих, 18% колхозников.

В первые месяцы войны, по информации ГУ МВД по Красноярскому краю, на фронт ушли более 3,5 тысячи сотрудников УНКВД по краю. Четверо сотрудников УНКВД региона были удостоены звания Героя Советского Союза. Это — Иван Степанов, Петр Бахарев, Андрей Водяников (посмертно), Иван Забобонов (посмертно).

Своими детскими воспоминаниями с нами поделилась заслуженный тренер РСФСР, профессор Ольга Никифоровна Московченко.

— Мы жили в Дудинке, старшие братья Виктор и Володя ушли на фронт добровольцами. Володю возвращали два раза, но он приписал себе лишние годы и все-таки ушел на войну. Вслед за ними в составе 78-й Добровольческой бригады ушел отец Никифор Александрович, у него была бронь, но он написал пять писем Сталину, чтобы его взяли служить, и его отправили. Мы остались вшестером: мама и нас пятеро детей. Причем мама работала, нас поднимала и шила теплые вещи на фронт, вязала варежки с пальцами для снайперов, а деньги, которые получила за седьмого ребенка, отдала в Фонд обороны, — рассказывает Ольга Никифоровна.

В распоряжении Таймырского краеведческого музея есть книга «Война и судьбы», написанная по материалам архива музея. Там начало войны описывается так:

«С первых месяцев войны на Таймыре был объявлен сбор теплых вещей для отправки на фронт. Только за один день на приемный пункт в Дудинский дом культуры от жителей поступили 15 тулупов, полушубки, 12 пар валенок, 45 шапок-ушанок, 13 одеял, 32 шарфа и других теплых вещей».

Люди собирали деньги (за первый день северяне собрали 7200 рублей), серебряные и золотые вещи.

С 1979 по 1989 год в Афганистане шел военный конфликт, через который прошли десятки тысяч советских солдат-срочников. Сегодня красноярцы, участвовавшие в нем, скупы на воспоминания, но нам удалось поговорить с председателем Союза десантников Красноярского края Александром Шадриным. Он сказал, что их готовили к участию полгода.

— Подготовка шла около полугода, ребята из Красноярска ехали в разные военные части и только потом уже в Афганистан. Необученных не посылали. Мы выполняли интернациональный долг. Мы знали, куда идем, нас никто не обманывал, а сейчас ребят сразу на передовую отправляют, — рассказывает Александр Шадрин.

Участник первой чеченской кампании, начавшейся в конце 1994 года, оперативник из СОБРа рассказал, что на сборы у него было всего два часа.

— 4 января 1995 года нам объявили приказ и уже не выпускали в город. Мне сказали, чтобы жена пришла, забрала мою зарплату, заодно и попрощались. Нас ждал самолет. Страхов не было, потому что по телевизору и по радио показывали, что там трамваи ходят и всё спокойно. Когда приехали в Моздок, увидели и технику покореженную и раненых, но мы перебороли себя, надо было менять наших коллег. Они там пробыли 10 дней, а нас забросили на 45 дней, — рассказывает собровец Александр (имя изменено. — Прим. ред.).

Было страшно, признается бывший оперативник. Особенно когда видели зияющие пробоины в домах.

— Гул стоял, грохот, стрельба, на улицах была разрушенная техника, — вспоминает Александр.

До того как отправиться в Чечню, собровец полгода был в Нагорном Карабахе. По словам бойца, несмотря на опыт, в Чечне было морально тяжело, тревожно. С этим чувством приходилось жить постоянно. Второй раз в Чечню Александр поехал в 1996 году. Тогда Моздок захватили боевики. Но на этот раз у СОБРа была неделя на подготовку, они смогли настроиться на поездку.

Сейчас Александру уже 60 лет, он говорит, что и сейчас готов защищать страну, но только в той компании своих боевых товарищей.

— Дружба сильная была. Друг за друга можно было умереть. Но вспоминать, конечно, тяжело, — говорит он.

В 2000 году конфликт в Чечне вспыхнул с новой силой. Там вновь оказались многие красноярцы, в том числе и срочники. Сначала отправляли тех, кто хотел, а потом уже пришел приказ.

— Я тогда не сильно хотел ехать, но было много тех, кто по своему желанию отправился в Чечню. А через некоторое время пришел приказ. Нам говорили, что мы всё равно все туда поедем. Нас построили на плацу, тех, кто изъявил желание поехать, отправили в актовый зал. Ну и всё. Там «Добрый вечер, я диспетчер. Надо ехать и менять своих земляков». Матери позвонил, нас поселили в казарму, потом одели, обули и отправили на вокзал, без песен отправили. Всё помню как вчера: 30 вагонов загнали в тупик, мы вышли, нас окружили люди с оружием, это был взвод охраны. Дома разрушены, слякоть, дождь, — вспоминает Виталий (имя изменено. — Прим. ред.).

О том, что у ребят впереди, они не догадывались.

— Мы приехали с базы на блокпост и увидели нашу группировку, которую приехали менять. Из окопов вылезли грязные солдаты. Мне выдали пулемет, мы тогда были усилением дороги, тоже неделю сидели в окопах. Всё время было состояние тревоги. Лучше бы был бой, — рассказал участник второй чеченской кампании.

Еще один военный, Иван (имя изменено. — Прим. ред.), признался, что раньше подготовка в армии была основательная, он участвовал в чеченской кампании в 2001 году.

— Мы друг за друга тогда стояли горой и сейчас, спустя 20 с лишним лет, дружим. Я служил в разведке. Мы проверяли квадраты, обычная служба была. Страха не было, всё было в диковинку. Но мы же тогда два года служили, нас хорошо готовили. Кормили нас хорошо, одевали хорошо. Только однажды пришлось вступить в бой, мы с противником столкнулись, передали по рации. Нам сказали держаться 30 минут, а там вспышка сигнальной ракеты, и штурмовые отряды подошли. Как говорил командир, бой надо пережить. Тишина — это страшно.

Редакция NGS24.RU искренне желает, чтобы все, кто в эти дни уезжает на фронт, как можно скорее вернулись домой живыми и здоровыми. Вы нужны нам здесь.