«Чтобы согреть сыночка, клали его между собой»

Самым популярным и доступным жильем на рынке остаются квартиры-малышки площадью 18–23 кв. м — это первое пристанище для огромного количества горожан. Корреспондент НГС.НОВОСТИ попросила известных красноярцев поделиться воспоминаниями, с чего они начинали свою самостоятельную жизнь.

Дмитрий Миндиашвили, президент Академии борьбы: «Я демобилизовался из армии в 1955 году и поехал на строительство ж/д линии Абакан – Тайшет. Приехал за супругой Тамарой Михайловной, а первым домом стал вагончик на станции Бугач. Зимой вода в ведре замерзала — рубили топором. Чтобы согреть первого сыночка, Валеру, клали его между собой. Позже родились еще трое детей. На 8 метрах помещалась кухонька с электроплитой, кровать, шкаф. Там мы прожили 1,5 года, потом нам дали 15 "квадратов" в бараке там же, на Бугаче.

Я занимался борьбой, пошли результаты — меня пригласили на тренерскую работу. Молодой красивый грузин — все ко мне потянулись. (Смеется.) Сегодня спортсменам квартир не дают, раньше чемпиона Советского Союза встречали с ордером на квартиру. В 60-х дали комнату в 2-комнатной квартире на Астраханской, 9 вместе с боксером Борисом Кокориным — уже с туалетом, ванной, высокими потолками. Это было огромной радостью. Горячая и холодная вода, отопление — все по-человечески. Кухня хоть и на двух хозяев, но у каждого свой стол.

Сегодня я считаю, что в доме должны быть большая кухня-столовая, спальня, кабинет, зал, чтобы посидеть-поговорить и расставить награды — у меня море подарков. За всю жизнь мы переезжали 7 раз. Но где бы мы ни жили, были счастливы и рады. Никогда не ныли "вот где живем, нам надо то-то". Сейчас я живу в 3-комнатной квартире на Перенсона с большой прихожей. Дом называют элитным. Жилье мне подарил фонд губернатора края Александра Хлопонина к моему 70-летию. Свою квартиру на Мира я подарил младшей дочери».

Наталья Майстришина, руководитель исследовательского центра «РОМИР-Красноярск»: «В моем случае осознанный родительский дом — большая 4-комнатная квартира в верхнем Академгородке, где у каждой из трех сестер была своя комната. Мы переехали в 1981 году в первый из построенных домов с видом на лес. Однажды пробегал лось, чаще — зайцы и лисы. Сейчас мы живем в нижнем Академгородке, где также живет кормящаяся с рук лиса, кедровки, барсуки. Всем советую растить детей именно в этом районе.

Свою первую двухкомнатную квартиру мы купили в долевое в 2005 году у "Культбытстроя" на ул. Вербной, в районе БСМП. Там одно из лучших ТСЖ города: у них есть традиция — декабрьскую квартплату дарить жильцам (т.е. не взимать. — Ю.Г.). Сотрудники знали нас по имени-отчеству. С квартирой связаны личные воспоминания: в августе мы провели сделку, в сентябре я попала в БСМП. Каждое утро по нескольку раз выходила на балкон 8-го этажа и наблюдала, как дом готовят к сдаче: кладут асфальт, приезжают убирать строительный мусор, вкручивать лампочки. Здесь мы прожили пару лет, тут родилась вторая дочь.

Уже 12 лет у нас в семье нет телевизора. Хотя если куплю себе холодильник со встроенным телевизором, выковыривать его оттуда не буду. Мы фильтруем информацию для 5 детей, пока есть возможность: мультфильмы скачиваем через торренты. Все остальное в открытом доступе. Дома очень много лыжных ботинок, шлемов, велосипедов — целый шкаф с амуницией».

Александр Максимов, руководитель АН «Алмакс»: «Я родился в Новоселовском районе и жил там лет до 15. У нас был один из свежих домов в деревне, на улице с центральным отоплением и водой. Ипотечную "двушку" 54 кв. м на Весны, 5, в которой я живу уже 3 года, можно считать моей первой недвижимостью. Кредит на 20 лет. После переезда в Красноярск жил 8 лет в аренде. Проработал в недвижимости 10 лет, но квартиру купил — как за хлебом сходил, не было особых требований. Определил 6 квартир на "Взлетке", проехали с другом за 2 часа и выбрали самую лучшую. Вышло неудачно. Если бы заработал денег и купил за наличку, радости было бы больше. Съемные квартиры после студенчества были больше по площади, в элитных жилых комплексах, с хорошими ремонтом и мебелью. Возможности взять подобное в ипотеку не было.

Дом хорош удобной развязкой, большой двор, нет проблем с парковкой, школа и садик рядом. Но я взял квартиру на 9-м этаже, а тут сразу мусоропровод, долго ждать лифт, все окна выходят на солнечную сторону — летом хуже бани. Сейчас бы остановился на другой планировке и 3-м этаже.

Два года жили без ремонта. Каждая копейка должна работать — все в дело, в агентстве сделал превосходный ремонт. Потом наступил кризис, а 9 месяцев назад у нас родился ребенок — ремонта нет, рынок недвижимости нестабилен. Свой BMW Х5 2008 года я продал и сделал ремонт. Но не такой, как мы представляли. В будущем мечтаю о доме. Чтобы за огородом речка текла, были беседка, банька, живописное место».

Олег Шитиков, гендиректор «Региональной девелоперской компании»: «После роддома в 1960-м меня привезли в добротный брусовый дом бабушки и дедушки, где жили родители. Сейчас на его месте, на углу Лебедевой и Робеспьера, находится издательство "Красноярский рабочий".

После окончания омского госуниверситета физкультуры и спорта в 82 году я уже был женат и пошел работать на "Сибтяжмаш" из-за квартиры. Первым жильем стали 22 "квадрата" в семейном 2-этажном общежитии на Маяковского. В те годы всё было иначе: весело, дружно жили, ходили друг к другу то полбулки хлеба взять, то соли. Оставляли ключи под ковриком, в коридорах стояли деревянные лари под картошку, овощи, инструменты, на стенах висели ванночки, лыжи — никто ничего не трогал. Внутри была интересная стенка югославская, хорошая мягкая мебель, черно-белый телевизор. Потом достали по блату цветной "Рубин".

Первое жилье рождало хорошие чувства — становишься самостоятельным, взрослым, надо следить за холодильником, чтобы там и масло, и колбаса были. У меня ранний брак, мы с супругой дружили с 8-го класса и вместе уже 37 лет, поэтому вопрос комфортного жилья всегда был важен — с первой общаги по сегодняшний день. Сейчас я живу за городом в частном доме, это второй построенный дом».

Валерий Крушлинский, профессор кафедры «Архитектурное проектирование» ИАД СФУ: «Родился в Чите, где жили с родителями в частном доме. В одной половине жила бабушка и сдавала комнату. В другой комнате, где стояла печка, умещались родители и пятеро детей. Отец спал на полу на коврике, я как самый младший — с мамой на кровати, потом перебрался на полати за печкой. Остальные — по углам на кроватях.

Потом были Бийск, Казахстан — с каждым годом немножечко получше. Поступил в техникум и жил у сестры в "каркасно-щелевом", как прозвал народ, доме. С вечера для согрева на себя все натягиваешь и укрываешься. Утром просыпаешься мокрым — сестра печку затопила. После флота я поступил работать на стройку в Обнинске под Москвой, где нам дали семейное общежитие. Но я его не считаю самостоятельным жильем. В 1985 году приехала бабушка с Украины, объединились в 4-комнатную квартиру в панельном доме на Ладо Кецховели. Жить там было нельзя: летом перегрев солнца, зимой — недогрев и холодные стены. Еще в 85-м, когда я работал главным архитектором "Гражданпроекта", мы пришли к выводу, что панельки 97-й серии, как строят сегодня "Культбытстрой" и "Сибиряк", без утепления строить нельзя.

Сейчас я живу в кирпичном доме 95-го года в Студгородке, который строил "Краслесмаш". Как проектировщик сдал старую квартиру в обмен на эту с мастерской 6х8 кв. м. Там у меня библиотека, архив. Мастерская ранее была коммунальной площадью и за нее архитекторам помогало платить государство, сейчас ее воткнули в жилую площадь, я плачу 18 тыс. руб. в месяц. Получается, не приватизировал, а как будто снимаю».

Юлия Глушко

Фото depositphotos.com