«У меня не было цели личного обогащения»: последнее слово депутата Аркадия Волкова

Сегодня прошли прения сторон по делу Аркадия Волкова, которого обвиняют в том, что энергетическая компания «КрасТЭК» финансировала его проект «Машина добрых дел» в обмен на покровительство. О том, как проходило предпоследнее заседание, мы следили в онлайн-режиме. Волков произнес на нем последнее слово. Публикуем его без изменений.

Аркадий Волков, экс-депутат горсовета:

— Я хочу использовать свое последнее слово, чтобы выразить благодарность суду за то, что рассмотрели мое заключение, и что кто-то разобрался и изменил меру пресечения на домашний арест. Последние 8 месяцев были одними из лучших в моей жизни. Я благодарю тех людей, которые участвовали в поддержке социальной службы «Машина добрых дел», потому что без этой поддержки реализация социальной службы была бы под вопросом.

Я осознаю, что незаконно устроил работников предприятия, но хочу обратить внимание, что, совершая это действие, у меня не было цели личного обогащения, потому что, если бы было, то было бы так, что люди устроены, а никаких функций не осуществляют. Почему еще эта служба работала? 987 человек получили помощь или поддержку. Мы помогали людям старшего поколения, и это очень совестливые и благодарные люди, и со слов ребят, они всегда старались чем-то оплатить и даже расплатиться финансовыми средствами. Я подчеркиваю, что и у одного человека, которому мы помогали, мы не взяли ни одной копейки. Что говорит о том, что задача службы состояла в том, чтобы помочь людям.

С точки зрения того, что говорит обвинитель, что все, что ни делается в жизни, все пиар, кроме некролога, я, наверное, с этим согласен. Я согласен с тем, что та работа формировала положительный политический образ, но тогда на первых встречах в СИЗО с оперативным сотрудником я сказал ему, что откровенно помимо «Машины добрых дел» я старался сделать так, чтоб ни один человек не уходил из моего кабинета, не получив реальную помощь и поддержку. Мы устанавливали лестницы, пандусы, занимались вывозом мусора. В рамках этой логики я на пожизненный срок заработал.

Меня оскорбляет позиция гособвинителя в том, как они просят квалифицировать мои действия и просят для меня 11 лет строгого режима, сколько могли попросить бы только людоедам. Я по итогам своей деятельности не оставил сотни обманутых дольщиков либо толпы людей, которые были обкрадены. Даже тем людям, которые в масштабах страны совершали коррупционные преступления, таким как губернатор Хорошавин, министр Улюкаев и полковник Захарченко с его тоннами денег и квартир, и, прости господи, Ходорковский — никому из них прокуратура не просила столько, сколько просила мне. Даже Захарченко попросили три года и невозможность заниматься должность год, в моем случае — это 6 лет. Я с уважением отношусь к решениям суда и органам власти, но я прошу справедливо оценить мои действия, итоги работы «Машины добрых дел», и прошу все-таки избрать мне любое наказание, не связанное с реальным лишением свободы. Я не являюсь опасным членом общества и не являлся, и впредь это никогда не случится.