«Пенсия уже в 35 лет»: как в Красноярске воспитывают балерин мирового масштаба (фоторепортаж)

Показываем быт Красноярского хореографического колледжа и развенчиваем самые распространённые мифы о балете

Прима-балерина Нидерландского национального балета в Амстердаме Анна Оль то и дело вновь и вновь появляется на страницах мировой прессы. В соцсети Instagram на её аккаунт подписаны почти 50 тысяч фанатов и благодарных зрителей. Одни с упоением следят за жизнью звезды, другие мечтают хоть на долю секунды стать похожими на именитую танцовщицу. Но мало кто знает, что Анна начинала свою карьеру с красноярских подмостков, а первые шаги в балете сделала в Красноярском хореографическом колледже. Мы решили отправиться туда и узнать, как в небольшом историческом здании в центре города выращивают звезд мирового масштаба.

Утром во вторник мы переступаем порог колледжа. Сразу оказываемся в просторном холле с длинными коридорами и витражными окнами. Кажется, всё здесь «дышит» искусством. Из-за закрытых дверей доносится классическая музыка и ритмичные команды преподавателя — «раз, два, плие».

Сам колледж был основан в 1978 году в здании бывшего пединститута в одно время с Красноярским театром оперы и балета. Возникла необходимость в кадрах, и в городе решили открыть балетную школу.

Сегодня здесь обучается около 170 ребятишек. Набор проходит по двум направлениям — классы «народников» комплектуют раз в 5 лет, сюда принимают выпускников 7-го класса среднеобразовательной школы. Грезящие о карьере в балете идут учиться раньше — после 4-го класса. Попасть в ряды профессиональных танцоров непросто: в классе должно быть не больше 25 человек. В этом году конкурс для девочек был 4 человека на место, у мальчиков вдвое меньше. Чтобы обойти конкурентов, нужно не только огромное желание и трудолюбие, но и определённая «фактура».

«Приёмная комиссия оценивает детей по физическим параметрам. Приветствуется хороший рост, узкокостное телосложение — длинные руки, ноги, длинная шея, небольшая голова. Отдельно смотрят балетные данные — гибкость, растяжку, выворотность. Также важны артистизм и музыкальность», — рассказывает методист по набору Николай Лукьянов.

Само поступление проходит в три этапа: на первом оценивают физические параметры детей, затем двойной медицинский осмотр, и завершает испытания творческий конкурс — дети должны исполнить танцевальный номер под музыку и продемонстрировать максимум своих возможностей. Большая часть из тех, кто проходит все три тура, имеют базовую танцевальную подготовку. Девочки обязательно должны садиться на три шпагата — два продольных и поперечный, мальчикам иногда делают скидку — их меньше.

Поступивших в колледж учёба захватывает с головой, дети здесь получают параллельно три разных образования — среднее, танцевальное и музыкальное. Все ученики в течение 3 лет индивидуально занимаются с преподавателем по фортепиано, каждые полгода сдают экзамен. На старших курсах добавляется также музыкальная литература: любой уважающий себя танцор должен знать творчество композиторов, в какую эпоху было написано то или иное произведение и какие тогда были нравы. Эти знания необходимы, чтобы правильно сыграть роль на сцене.

Но большую часть времени занимают, конечно же, танцевальные классы. У первоклассников в день может стоять до 3 часов танцев. Выдержать такую нагрузку по силам не каждому взрослому, но с детьми всё иначе.

«Детям гораздо легче, чем взрослому человеку, у них совсем другая природа мышц, связок. У нас 1,5 часа идет классический танец, думаешь — ну всё, устали… Нет, прозвенел звонок, и они весёлые-счастливые побежали дальше. Поэтому ребятишкам, которые изначально очень энергичные, подвижные и заинтересованные, учиться здесь вполне комфортно», — рассказывает преподаватель классического танца Наталья Каргапольцева.

Помимо высоких физических нагрузок школьникам приходится мириться и с правилами внешнего вида. Здесь это называют «балетный этикет». Мальчики и парни должны носить стрижку средней длины, у девушек обязательно длинные волосы, чтобы можно было собрать их в шишку. Красить волосы и делать яркий макияж воспитанницам запрещено.

«Когда уроки заканчиваются, бывает, что у девочек на лице появляется макияж перед выходом на улицу. Дома у родителей мы их проконтролировать не можем, но здесь не позволяем. Мы должны следить, чтобы и на улице, и в городе ученицы хореографического колледжа соответствовали своему званию. Ты будущая балерина, ты не должна выглядеть вульгарно или вызывающе. Другое дело сценический мейк — он нужен, чтобы лицо было видно со сцены, а в повседневной жизни зачем? Да и кожа от него портится. Легкий макияж может быть, совсем минимальный — просто подчеркнуть ресницы, но боевых раскрасов не допускаем», — рассказывает Николай Лукьянов.

Также запрещены девушкам яркий маникюр и проколы-пирсинги. Исключение составляют лишь маленькие аккуратные серьги в уши. За нарушение правил на «ковёр» к директору могут вызвать родителей или сделать запись в личном деле.

Перемещаемся в танцевальные классы. Под живую музыку пианино юные балерины старательно тянут носочек и приседают по команде преподавателя. Техника безопасности здесь превыше всего — любые упражнения делаются только после разогрева мышц, иначе можно повредить связки и суставы.

Работники колледжа признаются: в работе танцора 60–70% успеха — это исходные данные. Однако даже одарённым природой детям приходится много и усердно заниматься. Уроки нужны, чтобы изучать новые элементы, оттачивать мастерство нужно самостоятельно в свободное от учёбы время.

Тяжёлая работа и колоссальные физические нагрузки имеют свои последствия, считают многие. Нередко родители боятся отдавать ребёнка на танцы, потому что балет «уродует стопы девушек». Однако представители профессии уверяют — это, по большей части, мифы. Деформации есть, но внешне они практически незаметны.

«Конечно, изменяется немного стопа, но она не становится какой-то страшной, это неправда. Вы можете любую балерину попросить, и она выйдет в босоножках летом на улицу. В современный век есть масса средств по уходу за кожей, за здоровьем ног. Есть множество приспособлений — подкладочки в пуанты, которые делают обувь очень мягкой. Это раньше, ещё в советское время, когда этого было мало, были мозоли и прочее. Сейчас, конечно, боль и усталость может быть. Но не потому что ноги травмированы, это мышечная боль, которая бывает от любых нагрузок. Это нормальное состояние, у любых спортсменов после тренировки болят мышцы, но это всё в пределах разумного, такого страха, что все ноги в крови, не бывает», — рассказывает Николай Лукьянов.

Переходим в класс к мальчикам. Перед нами у станка стоят 14-летние подростки. Из-под балетной формы уже проглядывает атлетичный мышечный рельеф. В «тренажёрку» здесь никто не ходит, мышцы качаются сами в ходе регулярных тренировок. За весом юных танцоров не следят, главное — чтобы всё выглядело пропорционально и «ничего не висело».

Совсем иная политика действует в отношении юных балерин. Каждый месяц девочки проходят контрольные взвешивания. Рост и вес сверяют со специальной таблицей, однако по всем мировым стандартам балерина не должна весить больше 50 кг. Если вдруг девочки начинают полнеть, им делают замечание.

«В детском возрасте запрещено сейчас говорить о диетах, мы можем только советовать перейти на какой-то рацион. Может быть снижена оценка за форму. В разумных пределах, конечно, на полбалла, например. И преподаватель может сказать, что нужно маленечко последить за формой, очень корректно, очень тактично и очень аккуратно», — рассказывает Николай Лукьянов.

Однако миф о том, что балерины ничего не едят и постоянно сидят на диетах, работники колледжа дружно опровергают. В школьной столовой ввели специальное сбалансированное меню, в рационе много сложных углеводов — каши, овощи, фрукты и белок – для построения мышечной ткани. Сладкое допускается, но в ограниченных количествах.

«Когда дети к нам поступают, мы отбираем их очень тщательно и в том числе обращаем внимание на то, какая девочка по "фактуре". Изначально стараемся брать детей, у которых не будет проблем с весом. Существует такой миф, что балерины ничего не едят. На самом деле это не так! Балерина работает, работает очень много и ест много, соответственно. Для того чтобы работать, нужна энергия. Поэтому настоящая балерина, которая действительно в этой профессии, она хорошо питается», — говорит Наталья Каргапольцева.

В школьной столовой мы находим подтверждение словам преподавателей. Старшеклассники с аппетитом перекусывают йогуртами и бананами, один из них вилкой ест рулет, не разрезая.

Так проходит учеба вплоть до 9-го класса (5-го класса балетной школы). Дальше ученики пишут ОГЭ, переходят на 1-й курс и становятся студентами колледжа ещё на 3 года. У студентов, в отличие от школьников, идёт больший упор на специальные предметы — дуэтно-классический танец, народно-сценический танец, современный танец и актёрское мастерство. В день у студентов может быть до 5 часов физических занятий. Также добавляются психология, философия, история хореографического искусства, балетное наследие и история драматического театра.

К концу обучения, как правило, из 25 студентов остаётся только половина или меньше. Одни уходят по состоянию здоровья, другие понимают, что у них недостаточно данных и они «профессионально не вытягивают».

Сами студенты, прошедшие на старшие курсы, к учёбе относятся ответственно. Для них балет — это целая жизнь.

«Сейчас учусь на третьем курсе, дальше планирую пойти в Красноярский театр оперы и балета. Вообще, я очень поздно пришла сюда учиться — в 8-м классе во втором полугодии. Изначально не планировала стать балериной, учиться в хореографическом, но потом захотелось... Тяжело, конечно, но очень интересно. Нравится, что ты постоянно в движении, что нет свободного времени. Бывает, возвращаюсь около 9 вечера, надо ещё успеть сделать домашнее задание. А что касается ограничений, для меня это не так важно, даже не возникало желания сделать яркий макияж или ещё что-то, на спектакли — да, пожалуйста», — рассказывает студентка 3-го курса отделения классического танца Анна Саленкова.

Выпускаются студенты в возрасте 18–19 лет с дипломом колледжа — это среднее специальное образование «артист балета», оно даёт право работать в любой балетной труппе. Как правило, театры присматривают одарённых студентов ещё на выпускных экзаменах и приглашают к себе. В Красноярске большинство выпускников балетного колледжа трудоустраивают в театр оперы и балета, часть идёт в музыкальный театр, там тоже есть балетная труппа. Проработав два-три года в театре, некоторые уходят в профессиональные танцевальные коллективы или получают высшее образование хореографа-балетмейстера.

Среди выпускников Красноярского хореографического колледжа есть и звёзды мирового масштаба, например, солистка труппы театра балета Бориса Эйфмана Вера Арбузова. Сейчас балерина уже ушла со сцены и открыла собственную студию современного классического танца, где работает хореографом.

Ещё одна именитая выпускница — Анна Оль. Танцовщица выпустилась из колледжа в 2002 году, работала в Красноярском оперном театре, затем переехала в Москву и исполняла ведущие партии в театре имени Станиславского и Немировича-Данченко. Сейчас Анна — прима-балерина Нидерландского национального балета в Амстердаме и образец для подражания для юных балерин. Однако в Красноярске ещё помнят её первые театральные роли.

«Она заканчивала наш колледж в 2002 году, я тогда поступал в первый класс, она выпускалась. Помню даже её номер по актёрскому мастерству — «Гадкий утёнок». Она выходила в пиджачке, ботиночках, кепочке, с воздушным шариком, как гадкий утёнок. Всё было так нелепо, и потом на глазах у зрителя превращалась в прекрасного лебедя», — вспоминает Николай Лукьянов.

Карьера танцоров балета, как правило, заканчивается раньше, чем у сверстников. В 35 лет солисты балета начинают официально получать пенсию, артисты кордебалета — в 40. Однако со сцены уходят не сразу. Величайшая из отечественных балерин Майя Плисецкая продолжала танцевать до 60 лет и стала настоящим символом русского балета. После завершения карьеры на сцене большинство артистов идут преподавать в школы или театры и вновь оказываются в залах, где когда-то всё началось. Те же станки у стен, те же зеркала, тот же вид из окна. Только теперь они командуют юными балеринами: «Раз, два, плие».