Когда в Красноярске не будет черного неба: новый гендиректор СГК — о буром угле и загрязнении воздуха

В Красноярск пришла зима, а значит над городом все чаще можно будет наблюдать серую мглу и запах угля. Котельные и печи частного сектора начинают работать в полную силу. Вопрос экологии пытаются решить разными способами. Например, переводя коттеджи на электричество по льготной цене со скидкой в 1/3 от базового тарифа, модернизируя котельные или обещая магистральный газ.

В сентябре 2021 года гендиректором Сибирской генерирующей компании стал Герман Мустафин, сменивший на посту Степана Солженицына. Редактор НГС в Новосибирске Елена Гурьянова встретилась с новым топ-менеджером СГК, чтобы обсудить насущные проблемы. Действительно ли компания против газификации края, как там относятся к уходу от вредного угля, и как будут расти тарифы для обычных красноярцев - читайте в материале далее.

— Красноярцы постоянно выступают против угольных ТЭЦ, в городе часто объявляют режим черного неба, проходят митинги и случаются скандалы федерального уровня. Вас обвиняют в том, что вы противодействуете газификации Красноярска. Действительно ли это так?

— В Красноярске проблема черного неба известна. Раньше в наш адрес действительно звучали обвинения, о которых вы говорите. Мне кажется, что за прошедшие 3–4 года люди смогли убедиться, что на наших ТЭЦ мы не просто планируем, а на деле проводим экологическую модернизацию. На красноярской ТЭЦ-1 в Ленинском районе идет масштабная реконструкция стоимостью порядка 13 млрд рублей. Львиную часть этого бюджета составляют экологические мероприятия. Станция старая, на ней использовались старые технологии, а мы внедряем новые технологии газоочистки — современные электрофильтры с эффективностью больше чем 99%. Установили 275-метровую трубу, снеся три более низких трубы.

А вот что касается котельных и печного отопления, подобную модернизацию делать непрактично, нужны другие решения.

Котельные, 35 неэффективных котельных, мы уже заместили наполовину, подключая потребителей к централизованному теплоснабжению от ТЭЦ — таким образом мы рассчитываем сократить выбросы на 11 тысяч тонн только за счет этого замещения в ближайшие 2–3 года.

Что касается газификации, мы не только ей не противимся, мы помогаем в достижении ее целей уже сейчас через программу «предгазификации» на электроотоплении. А именно, для частного сектора Красноярска мы помогаем правительству Красноярского края реализовать мероприятия по переводу домов частного сектора на электроотопление. Ведущая роль у правительства, с нашей стороны поддержка. Электроотопление в домах дает людям ровно то же самое, что газ: отопление, нагрев воды, возможность приготовить пищу без «возни» с твердым топливом. Но электрические сети доходят до домов уже сейчас, поэтому уже сейчас можно заменять печное отопление на экологичное электроотопление.

— Как вы представляете деятельность вашей компании на территории Красноярска после того, как газификация всё же наступит?

— Мы же работаем в городах, которые газифицированы. Кемерово, Новосибирск газифицированы. Будем продолжать работать.

— Но в Красноярске возможности газификации выше, чем в Новосибирске?

— Не так. В Новосибирске уголь в два раза дешевле газа, а в Красноярске этот фактор будет от 2,5 до 8 раз, в зависимости от того какая часть инвестиций в газовую инфраструктуру будет положена в тариф. Но даже если представить, что реализовать инвестиционный проект не стоит ничего, хотя это очень дорогой инвестиционный проект — построить газовую трубу, топливная составляющая на газе — примерно в 2,5 раза выше, чем на угле. Это мы убрали инвестиции и предположили, что кто-то добрый для красноярцев построил трубу, даже в этом случае топливо будет в два с половиной раза дороже.

— То есть за отопление придется платить больше?

— Для тех, кто хочет поставить себе газовые котлы — да, придется.

— В цивилизованных странах есть тенденция на уменьшение угольного сектора экономики, как вредного и опасного. Как вы относитесь к этой тенденции?

— Мне кажется, уже давно не модно делить мир на цивилизованный и не цивилизованный. Да, есть страны, которые идут по этому пути, а есть страны, не только Китай и Индия, но даже США, где пока существенного сокращения угольной генерации мы не видим. Мы убеждаемся на примере происходящих в этом году значительных колебаний стоимости ресурсов в некоторых странах, что риски таких решений очень велики. Сохранение правильного баланса энергии между разными видами источников — это стратегическая задача сохранения безопасности и конкурентоспособности.

А второй момент — надо заниматься очисткой угля и доведением объектов, которые на нем работают, до лучших мировых норм, чем мы и занимаемся.

— Какой объем прибыли в рублях получает ваша компания от деятельности на территории Красноярска и какой процент этой суммы вкладывается в решение экологических проблем Красноярска?

Мы вкладываем более 50 млрд рублей в экологическую модернизацию в Красноярске, включая замещение котельных, новый блок на Красноярской ТЭЦ-3, уже упомянутый мною проект на ТЭЦ-1, а также на ТЭЦ-2. Насколько мне известно, именно в Красноярске самая крупная экологическая модернизация во всей российской энергетике, и точно самая крупная в нашей компании.

— Вы сказали, что в Новосибирске самый низкий тариф на отопление среди крупнейших городов. И сколько платят за отопление наши соседи из городов-миллионников? Например, в Красноярске.

— В Новосибирске текущий тариф — 1506 рублей за гигакалорию. В Красноярске — 1865. Сегодня в Красноярске в сети инвестируется вдвое больше, чем в Новосибирске: за 2021 год 2 миллиарда рублей в Красноярске против 924 миллионов рублей в Новосибирске. Должно быть наоборот: в Новосибирске надо перекладывать больше. В Красноярске мы уже возможность инвестировать получили. У нас идет большая программа реновации сетей.

— В прошлом интервью для НГС в СГК говорили, что в Красноярске трубы прорывает в 3 раза меньше, чем в Новосибирске. Что изменилось с тех пор?

— Если сравнивать сопоставимо год к году, то в Красноярске за этот год мы сократили количество аварий на 15% благодаря модернизации, а в Новосибирске аварий стало на 8% больше. В Новосибирске повреждаемость растет, в Красноярске падает — это прямое следствие того, что в Красноярске мы уже два года проводим программу модернизации.

— Согласны ли вы, что угольное отопление — самый «грязный» и экологически вредный вид отопления? Если нет, то почему?

— Не согласен категорически. Самый грязный вид отопления — печное отопление, потому что твердые частицы и прочие вредные вещества от низких труб напрямую попадают в организм человека и в атмосферу без очистки. Для эффективной станции с современной системой очистки, с высокими трубами с хорошей степенью рассеивания вред угольных источников практически отсутствует. Взрывы газа в жилых домах ведь не свидетельствуют о том, что газ — самый вредный вид ресурса? Поэтому нужно смотреть не на вид топлива, а на систему его применения, в том числе на систему очистки.

Помимо повышения экологичности систем отопления на повестке также стоит снижение парниковых газов, СО2. Мы тоже немало делаем в этом направлении, у нас есть и собственная программа снижения выбросов парниковых газов, и первые ее результаты. Так, по программе замещения угольных котельных в Красноярске с 2025 года снижение выбросов достигнет 1 миллион тонн в год. Для понимания — это больше, чем ожидаемый эффект от реализации федеральной программы развития новых источников возобновляемой энергии.

— Но тем не менее в мире уходят от бурого угля.

— Не так. Китай, Индия наращивают потребление угля, и бурый уголь играет важную в этом роль, просто за счет низкой калорийности он потребляется недалеко от места добычи. Посмотрите и на США — мощность электростанций на угле в Америке в 5–6 раз больше, чем в России. Бурые угли и работающие на них электростанции можно найти в Польше, Турции, Австралии, Индонезии — всё в объемах, сравнимых с Россией. А те страны, кто вообще уходят от угля, как Германия, те в последнюю очередь уходят от бурого, так как это самое экономичное топливо.

Главное отличие бородинского бурого угля от каменного — более низкая зольность: 7–8% против 15–20% кузбасского каменного угля. И объем твердых частиц, или попросту пыли в уходящих газах в бородинском угле значительно меньше. Так распорядилась природа, что именно этот уголь самый экологически чистый.

— Сколько платите за отопление лично вы?

— Я плачу за тепловую энергию около 4,5 тысячи рублей в месяц. В Москве тариф — 2300 рублей за гигакалорию. Это выше, чем в Новосибирске, больше чем на 50%.

— Как будут расти тарифы на тепло в Красноярске?

— Красноярск работает в ценовой зоне: рост ежегодно составит инфляция +2%.

Программа опережающих инвестиций — это своего рода ипотека для тепловых сетей. Производится сейчас и сразу большой объем замены сетей. Это прогнозируемый процесс с понятной ставкой. Самые изношенные сети обновляются, а горожане получают улучшение качества и платят в рассрочку 10 лет. Пик инвестиций придется на первые 2–3 года программы, чтобы был эффект. Нам очень важно, чтобы люди почувствовали, что ситуация меняется, и не за 10 лет, а уже в 2023–2024 годах.