«Мама отправила в больницу, и поэтому я жива»: история девушки, пережившей рак лимфоузлов

27-летняя Яна Андреева 7 лет назад случайно нащупала у себя опухоль на шее. Девушке поставили диагноз: «лимфома Ходжкина». 15 сентября во всем мире отмечается день борьбы с лимфомами. Цель этой даты, как и многих подобных, информировать людей о существовании такой болезни и рассказывать истории людей, победивших болезнь. Сегодня мы тоже расскажем вам такую историю.

Рассказывает Яна Андреева:

Мне было 20 лет в 2011 году. Я вернулась из Геленджика, мама увидела, что у меня слишком сильно опухла шея, и погнала в больницу. До этого никто этого не замечал, никаких симптомов не было, абсолютно ничего не болело. Мы ругались с мамой — я не хотела никуда идти, а меня заставили. Пришла к терапевту и прошла, наверное, всех врачей, каких только можно. Потом отправили в онкодиспансер в отделение опухолей головы и шеи, там спустя 3 недели поставили окончательный результат. Оказалось, что у меня поражены лимфоузлы в брюшной полости, селезенке, легких и надключичные лимфоузлы. У меня диагностировали лимфому Ходжкина в третьей стадии, а это уже серьезно.

Тогда я училась в институте в Омске на заочном отделении, а жила (и живу) в Красноярске. Диагноз узнала в сентябре, в ноябре мне назначили лечение. Оно совпадало с сессией, и я попросила врачей отпустить меня на учебу, на что мне сказали, что если я поеду на сессию, то вернусь домой уже «грузом 200». В тот момент мне хотелось бросить лечение. Но врачи отпустили меня к семье и, посмотрев на семью, я решила его продолжить. Поняла, что без меня они не смогут. А еще тогда меня врач спросил, кто заставил меня пойти в больницу? Я ответила — мама. На что доктор сказал, что я должна прямо сейчас позвонить ей и сказать спасибо, ведь протяни я еще немного с обращением к терапевту, не факт, что я была бы жива.

Поначалу казалось, что это все какой-то бред. Ведь ничего не указывало на это, ни у кого в семье не было онкологии. У меня даже паники никакой не было, думала, ну что за ерунда? К счастью, семья всегда была рядом. Я быстро уставала, ничего не делала, много плакала. Мама сидела рядом и говорила: «Ты сильная, ты справишься. Я бы не справилась, а ты справишься». И я понимала, что она права — это давало мне силы.

Мне назначили курсы химиотерапии, которая проходила невероятно тяжело. Конечно, меня предупреждали, что будет плохо, но я даже не подозревала, насколько это может быть плохо. Когда мне поставили капельницу, первые ощущения были, что мне крапивой обожгли вену. Было больно так, что я не понимала, что говорю. И с каждым разом становилось хуже, из-за накопительного эффекта уже на 2–3-й раз химиотерапии тошнило так, что я думала, будто у меня ноги через рот вылезут.

Удивительно, что у меня даже не выпали волосы, только поредели, тогда врач мне сказал, что такое на его опыте впервые. Всего было 6 курсов химиотерапии, ее проводили каждые 2 недели. После каждого раза делали УЗИ, и это давало силы, ведь опухоль уменьшалась, потихоньку уходила. Потом была лучевая терапия, еще 21 курс. А потом сказали — поздравляем и ждем тебя на контроль! Я вошла в ремиссию.

Честно говоря, в тот момент мне хотелось сделать сальто с двойным переворотом от радости, будто я сдала самый важный экзамен в своей жизни. Самое приятное было, что все закончилось, в ближайшие полгода в больницу не надо, что наконец-то я буду жить нормальной жизнью.

Потом через год я попала в организацию «Вместе против рака». Там, конечно, направленность была именно на рак молочной железы, люди с моим диагнозом порой не знают, куда сунуться, но я осталась. Ходила вместе с девочками на йогу, в бассейны, на сплавы. Рассказывала другим, каково это — пережить химиотерапию. Но из-за того, что там были в основном девушки после операции на груди, они смотрели на мои формы и как будто говорили: «И что, ты хочешь мне рассказать, как жить без титьки?». Так что я рассказываю только о химиотерапии. Потому что мне в свое время не хватило правды об этом, не предупредили, как это плохо. В таком случае хочется знать правду. Радостно было, когда одна из пациенток мне сказала: «Ты так хорошо рассказала про химиотерапию, что я перестала бояться». Меня это просто подстегнуло! Ведь зачастую люди хоронят себя заранее, а тут у человека огонь жизни в глазах появился.

Помню еще такой момент, который мне помог, — однажды я поделилась с коллегой новостью о диагнозе. А она улыбнулась и сказала: «Все фигня по сравнению с гражданской революцией. Сейчас тебе плохо, а потом будет хорошо». Во время лечения я постоянно вспоминала. А еще вспоминала слова другой пациентки с похожей болезнью: «Не надо падать раньше выстрела». Просто не надо сдаваться.